9 мая... и память о ВОВ

[Raven131566846388]

AURA, зачетно

[ОбезьянкО1566846930]

 

 

 

 

 

 

 

 

 

[AURA1566846510]

 

Это фото сделано под Сталинградом, камрад ;)

[ОбезьянкО1566846930]

Это фото сделано под Сталинградом, камрад

Пасиб! Не знал :unsure:

Стыдно

[AURA1566846510]

Как там... :rolleyes:

 

А степная трава пахнет горечью,

Молодые ветра зелены,

Просыпаемся мы — и грохочет над полночью

То ли гроза, то ли эхо прошедшей войны....

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

[ОбезьянкО1566846930]

Неплохая инфографика:

 

Цифры немного смутили (убиенных и процентное соотношение особливо).

кАмрад АУРА, прокомментируете?

 

Вумной книжки нетути под рукой на работе :unsure:

[AURA1566846510]

Цифры немного смутили (убиенных и процентное соотношение особливо).

кАмрад АУРА, прокомментируете?

 

Вумной книжки нетути под рукой на работе :unsure:

 

Ну, более-менее вразумительный коммент выглядит как-то так...

 

Точных данных до сих пор нет и, вероятно, никогда уже не будет. В документах советской стороны на Нюрнбергском процессе фигурировала цифра в 650 тысяч умерших. Эти данные основаны на примерном количестве захороненных на двух самых больших мемориальных кладбищах - Пискаревском и Серафимовском. Однако с первых же дней войны в Ленинград хлынул поток беженцев из западных районов страны. Сколько было беженцев и все ли они получили продуктовые карточки - не указывает ни одна сводка. Известно другое - во время эвакуации из блокадного Ленинграда по дороге в тыл от истощения и болезней умирал каждый четвертый. Разные исследования последних лет позволили назвать цифру в 1 миллион 200 тысяч погибших в блокадном Ленинграде. Когда полностью была снята блокада, в Ленинграде осталось лишь 560 тысяч жителей.

 

Т.е. надо понимать, в самом Ленинграде умерло около 700 тыс. гражданских лиц.

 

Ну и так сказать в продолжение коммента :rolleyes:

 

Тем, кто родился после войны, многого уже не понять и того, что пережило военное поколение - не пережить. Можно только слушать рассказы тех, кто выжил, и постараться осознать, попытаться почувствовать, что они пережили, и сохранить это в памяти... И отдать дань вечного уважения и вечной благодарности.

Те, кто пережил блокаду, были обычными людьми. Они сумели совершить невозможное - пережить ледяной ад. И не только пережить, но и остаться людьми. Они уходят, и вместе с ними уходит история. От нас зависит, чтобы она не ушла навсегда.

[AURA1566846510]

Зато есть точные данные по эвакуации :)

 

в период войны и блокады из Ленинграда эвакуировалось 1 814 151 человек, в том числе:

 

в первый период - 774 876 чел.,

во второй - 509 581 чел.,

в третий - 448 694 чел.

 

Вот подробный отчет:

 

Раскрывающийся текст

Эвакуацию населения условно можно разделить на три периода, каждый из которых имеет свои хронологические рамки и свои особенности.

 

С первых же дней Великой Отечественной войны в результате развернувшихся военных действий из прифронтовой полосы начало прибывать население. Для организованного приема и эвакуации из Ленинграда прибывающих граждан решением Совнаркома СССР 30 июня 1941 г. был создан в Ленинграде городской эвакопункт.

 

Функции городского эвакопункта, разместившегося в здании по Каналу Грибоедова, д. № 6, в первый период сводились к учету всех прибывающих граждан. Затем эти функции значительно расширились: эвакопункт взял на себя обеспечение питанием и жилищем населения, оказывал ему материальную помощь, оформлял документы для дальнейшей эвакуации в глубь страны.

 

Для приема прибывающего в Ленинград населения и эвакуации его из города в дальнейшем было организовано семь эвакопунктов: на Московском, Финляндском, Балтийском и Витебском вокзалах, в Ленинградском порту, на станциях Московская сортировочная и Кушелевка.

 

Для размещения и временного проживания прибывшего в город населения были созданы в зданиях школ общежития.

 

Если в первый период, до блокады, общежития размещались всего лишь в семи школах: по Лиговской улице 46 и 87, Рубинштейна 13, Гончарной 15, Мойке 38, Жуковского 59 и Лесному проспекту 20, то в связи с блокадой прибывшее в город население нашло себе приют в 42 школах.

 

В городской эвакопункт приходило эвакуированное население из Карело-Финской, Эстонской и Латвийской республик, Ленинградской области, а также семьи военнослужащих из прифронтовой полосы. Эти граждане не имели крова, потеряли все свое имущество, поэтому находились в особенно тяжелом положении.

 

Военная комендатура города содействовала эвакуации не прописанного в Ленинграде населения. До блокады Ленинграда через городской эвакопункт было эвакуировано транспортными средствами в глубь страны 147 500 человек. Кроме того, переправлено пешим порядком 9500 человек. Последние сопровождали в тыл скот и имущество4.

 

Приближение фронта угрожало особенно детям. Вопрос о спасении детей специально рассматривался Советским правительством. Правительство предложило Исполнительному комитету Ленинградского Совета депутатов трудящихся вывезти из Ленинграда 400 тысяч детей. Исполком Ленсовета 2 июля 1941 г. наметил конкретные меры о вывозке 400 тыс. детей дошкольного и школьного возраста5.

 

Через семь дней после начала войны была организована плановая эвакуация не только детей, но и взрослого населения. Эвакуация проходила при помощи администрации заводов, эвакопунктов и городской железнодорожной станции. К 7 августа из Ленинграда эвакуировалось 311 387 детей в Удмуртскую, Башкирскую и Казахскую республики, в Ярославскую, Кировскую, Вологодскую, Свердловскую, Омскую, Пермскую и Актюбинскую области6.

 

Рассредоточение эвакуируемых детей в основном производилось в отдаленных районах. Все же много городских детей оказалось в районах Ленинградской области, вскоре подвергшихся оккупации немецко-фашистскими войсками.

 

Для более успешного и планового вывоза населения по дорогам Ленинградского железнодорожного узла Исполком Ленгорсовета в начале сентября 1941 г. вынес решение о создании центрального эвакопункта, которому были подчинены районные пункты при Исполкомах районных Советов. Эвакопункты районных Советов вели учет детей и сопровождающих их лиц по спискам, составленным домоуправлениями. Эти списки давали право на приобретение железнодорожных билетов, свободная продажа которых была прекращена в начале сентября на всех станциях Ленинграда.

 

Эвакуация осуществлялась по железным, шоссейным и проселочным дорогам. Эвакуируемое население Карельского перешейка направлялось по Пескаревской дороге и правому берегу Невы, в обход Ленинграда. Для него, по решению Ленсовета, вблизи больницы им. Мечникова в конце августа 1941 г. был организован пункт питания. На месте стоянок обозов налаживалось медицинское обслуживание и ветеринарный надзор за скотом.

 

Тяжелый путь без горячей пищи изнурял людей. Многие из них находились в движении более 30 дней. Особенно тяжело приходилось детям. Из обследования Ленгорздравотдела видно, что только за 21 августа выявлено 15 детей, больных дизентерией7.

 

Приближение фронта все более затрудняло эвакуацию. Нередко эшелоны попадали под бомбежку вражеских самолетов и долго простаивали из-за разрушенного пути и транспорта.

 

27 августа совершенно прервалось железнодорожное сообщение со страной: 8 сентября враг, захватив Шлиссельбург, вышел на Южный берег Ладожского озера; тем самым железные и проселочные дороги были полностью перерезаны. На этом и закончился первый период эвакуации.

 

Таким образом, плановая эвакуация населения началась с 29 июня и продолжалась до 6 сентября 1941 г. включительно. За это время эвакуировалось 706 283 человека, в том числе заводы эвакуировали 164 320 человек, райсоветы - 401 748 человек, эвакопункты 117 580 человек и городская железнодорожная станция - 22 635 человек8.

 

В октябре и ноябре 1941 г. эвакуация населения Ленинграда происходила водным путем -через Ладожское озеро. За это время было переправлено в тыл 33 479 человек. В конце ноября 1941 г. началась эвакуация населения воздушным путем. К исходу декабря того же года самолетами переброшено 35 114 человек9.

 

Общее количество эвакуированных за первый период составляло 774 876 человек. Во второй период эвакуация населения из блокированного Ленинграда осуществлялась по автотрассе - через Ладожское озеро.

 

Автомобильная дорога начиналась за Охтенским мостом и шла до Ладоги по старому шоссе. Пройдя по льду озера, она направлялась в леса - севернее железной дороги. Обходя Тихвин, в котором были немцы, автотрасса выходила к станции Заборовье. С большим трудом по узким просекам перевозились грузы за сотни километров.

 

16 ноября 1941 г. на прокладку ледовой трассы через Ладожское озеро вышла первая рота дорожного полка. С большим напряжением сил в короткий срок работы были завершены, и по льду двинулся гужевой транспорт. На дорогу стали регулировщики движения и путевики для расчистки пути от снега. Через определенные отрезки пути натягивались палатки и устраивались ледяные укрытия от непогоды. На ближайших от дороги островах оборудовались теплые землянки. Через каждые двести метров на трассе ночью стояли зажженные фонари. От налетов вражеской авиации трассу охраняли зенитные орудия. Ближайшее расстояние от дороги до переднего края фронта составляло 10 км. Это обстоятельство давало возможность врагу постоянно вести артиллерийский обстрел трассы.

 

22 ноября несколько десятков автомашин впервые прошли по Ладожскому льду. На восточном берегу озера находились склады хлеба, мяса, картофеля, сахара, масла, соли и табаку. Кроме того, здесь ждали отправки в Ленинград боеприпасы, снаряжение, оружие и медикаменты.

 

Для спасения от голодной смерти мирного населения Ленинграда и армии все это необходимо было переправить через ледовую трассу.

 

К Финляндскому вокзалу потянулись из Ленинграда люди с семьями и в одиночку. Члены семей, сохранившие способность передвигаться, везли самодельные санки с корзинами и узлами.

 

По железной дороге ленинградцев перевозили к западному берегу Ладожского озера. Затем эвакуируемым предстояло преодолеть исключительный по трудности путь по ледовой трассе до поселка Кабон.

 

Автомашины с людьми постоянно попадали под обстрел. Ледовая дорога систематически разрушалась. Е. Федоров следующим образом описывает один из эпизодов переправы: "...под бегущей машиной надломился лед, и люди погрузились в ледяную воду. Бойцы-путевики бросились в полынью и всех выловили. В схваченной морозом, застывшей ледяным панцирем одежде они доставили спасенных в обогревательную палатку"10.

 

Через несколько дней произошел случай, когда машина на полном ходу врезалась в трещину. "Женщины и дети, - писал Е. Федоров об этом случае, - очутились в ледяной воде. На крики гибнущих людей прибежали старшина Шафранский и регулировщики. Товарищ Шафранский быстро снял свой полушубок и... прыгнул в ледяную воду. Он стал отважно нырять и вытаскивать из воды захлебывающихся детей и спас всех ребят"11. После этого детей усадили на подоспевшую машину и отвезли в обогревательную палатку.

 

Для ускорения движения грейдеры разгребали снег и днем и ночью. Образовавшиеся щели и пробоины во льду от авиабомб и снарядов зачастую приходилось заделывать деревянными настилами.

 

Люди, обслуживающие трассу, проявляли беспримерную самоотверженность. Тысячи регулировщиков, метельщиков, работников ЭПРОНа и медиков по нескольку месяцев без смены под бомбежкой, обстрелом, в ненастье жили на льду. На "дороге жизни" появились и герои-водители, совершавшие по два, три и даже четыре рейса в одну смену.

 

Водитель Е. В. Васильев за 48 часов бессменной работы на машине сделал восемь рейсов. За это время он проделал путь в 1029 км и перевез 12 т груза. Затем Васильев стал ежедневно совершать по три рейса в смену12.

 

Водители Кондрин и Гонтарев в каждую смену делали по четыре рейса. Нередко им в одиночку приходилось спасать машины и груз. "Однажды неприятельский снаряд, - писал А. Фадеев, - зажег сарай, где стояла машина Кондрина. Кондрин вбежал в горящий сарай и, вскочив в машину с баками, полными бензина, вывел ее из сарая. А в другом случае машина его провалилась в воду, и он при двадцатиградусном морозе вытаскивал из воды груз на лед, пока не спас весь груз. Он был подобран товарищами, весь обледеневший и без сознания, но, отоспавшись и отогревшись, продолжал ежедневно выполнять четыре рейса"13.

 

Затонувший груз эпроновцы извлекали из-под льда. Вытащенный из воды водолаз мгновенно покрывался льдом, и скафандр с водолаза можно было снять лишь в обогревательной палатке.

 

Благодаря мужеству и самоотверженности советских людей работа на ледовой трассе улучшалась с каждым днем.

 

Решающую роль в увеличении и ускорении потока грузов в Ленинград сыграли военные успехи советских войск. Советская армия в это время нанесла решительный удар по врагу и 9 декабря 1941 г. освободила Тихвин. В боях с 18 по 25 декабря советские войска разгромили вражеские группировки в районах станции Волхов и Войбокало и освободили железную дорогу Тихвин-Волхов.

 

После освобождения Тихвина от немецко-фашистских захватчиков заозерный участок дороги значительно сократился. Сокращение пути ускорило доставку грузов и значительно облегчило условия эвакуации населения.

 

В ходе эвакуации населения по ледовой трассе Ладожского озера большие задачи возлагались на работников треста "Ленавтотранс". Руководящему и техническому составу треста вместе с директорами автопарков вменялось в обязанность тщательно проверять техническое состояние машин. Необходимо было также проверять степень подготовки и практические навыки водителей машин, мобилизованных райвоенкоматами и Ленинградской городской милицией. В условиях блокады и голода организовать бесперебойную работу треста "Ленавтотранс" было далеко не легким делом. Работники треста, преодолевая огромные трудности, все же добивались больших успехов в деле перевозки людей. Однако были случаи, когда руководство "Ленавтотранса" не обеспечивало выполнения плана перевозок.

 

Так, 22 января 1942 г. вместо 50 автобусов на линию вышло лишь 40. Из них до места назначения - на станцию Жихарево дошло 29 машин, 11 машин выбыло из строя, не дойдя до Ладожского озера. Оставшихся пассажиров пришлось развозить по городу на легковых автомашинах в теплые помещения.

 

Советские и партийные организации принимали решительные меры по устранению недостатков в работе транспорта. В своем письме городскому прокурору заместитель председателя Ленгорисполкома тов. Решкин по этому поводу 2 февраля 1942 г. писал: "В результате такого преступного отношения к порученному делу на 35-40° морозе мерзло около 300 человек пассажиров, из которых было много детей"14. Дело было передано следственным органам для привлечения виновных к ответственности. Для задержания машин, идущих из Ленинграда порожняком, по решению Военного совета Ленинградского фронта, были установлены контрольные посты на углу улицы Коммуны и Рябовского шоссе и на углу улицы Коммуны и улицы Красина. Задержанные машины направлялись за людьми к кинотеатру "Звездочка", где был организован эвакопункт, на котором и производили посадку эвакуируемых.

 

Необходимо отметить, что в период постройки ледовой трассы, до начала массовой эвакуации населения (22 января 1942 г.), походным порядком и неорганизованным транспортом через Ладожское озеро эвакуировалось 36 118 человек15.

 

На прямые рейсовые машины из Ленинграда до места погрузки в вагоны могли попасть лишь немногие. Большинство населения эвакуировалось в два приема, с пересадкой. Прежде всего нужно было добраться до Финляндского вокзала и поездом проехать до западного берега Ладожского озера. Этот отрезок пути был сравнительно легким. Значительно труднее было выждать очередь на машину и преодолеть Ладожское озеро в условиях систематических бомбежек и артобстрелов. Конечными пунктами изнуряющего пути были станции Жихарево, Лаврово и Кабоны. На каждой из трех станций находились эвакопункты, имевшие теплые помещения и средства питания для людей. Отсюда эвакуируемые направлялись в глубокий тыл.

 

Вопрос об эвакуации населения из Ленинграда рассматривался в Государственном комитете обороны, в решении которого предлагалось вывезти 500 000 человек по ледовой трассе16.

 

Выполняя это решение, партийные и советские организации Ленинграда в начале декабря 1941 г. организовали эвакопункты на Финляндском вокзале, Борисовой Гриве, в Жихарево, Войбокало, Лаврово и Кабоне.

 

Начиная с третьего декабря 1941 г., в Борисову Гриву стали поступать эвакопоезда с ленинградцами. Ежедневно прибывало по два эшелона. Оборудованных помещений эвакопункт не имел и поэтому людей размещали среди местного населения по 30-40 человек в комнате.

 

Позднее в деревне Ваганово был создан палаточный городок для обогревания эвакуируемых. Городок состоял из 40 палаток и вмещал до 2000 человек17.

 

Прибытие эвакопоездов, автомашин и лошадей с людьми происходило неравномерно. Крытые автобусы, отправленные из Ленинграда, как уже указывалось, находились в плохом техническом состоянии и лишь в незначительном количестве доходили до Борисовой Гривы. Эвакопункту приходилось подбирать застрявших людей, обогревать и кормить их.

 

Иногда в Борисову Гриву поступало по 6 эшелонов в сутки. Выгрузка людей производилась повагонно и, как правило, в зависимости от подхода автомашин. Позднее в теплые дни практиковалась одновременная выгрузка всего эшелона. Это давало возможность сократить простой вагонов под разгрузкой и ускорить сдачу порожняка станции.

 

Эвакопункт Борисова Грива имел три погрузочных площадки с направлением в Кабону, Лаврово и Жихарево. Посадка людей с площадок на автомашины производилась исключительно диспетчерским аппаратом, причем в автобусы помещались, как правило, многосемейные, больные и дети, а в открытые машины все остальные. После посадки на машины контрольно-пропускным пунктом пограничных войск НКВД производилась проверка документов у эвакуированных.

 

На полуторатонную машину ГАЗ-А садилось 12 человек с вещами, а на автобус - от 22 до 25 человек.

 

Со 2 декабря 1941 г. по 15 апреля 1942 г. в Борисову Гриву прибыло 502 800 человек18. Значительно меньшая часть эвакуированных проезжала на попутных машинах и проходила пешком по Ладожской трассе в Жихарево, Кабоны и Лаврово без захода в Борисову Гриву. Наиболее массовая эвакуация проходила в марте и апреле 1942 г., когда транспорт ледовой трассы работал наиболее четко. За это же время из Борисовой Гривы было отправлено в Жихарево и Войбокало 45% эвакуированных к общему числу поступивших, в Лаврово - 30% и Кабону - 25%19.

 

В первый период массовой эвакуации по ледовой трассе эвакопункт в Борисовой Гриве встречал большие трудности: туда нерегулярно поступали автомашины для перевозки людей через озеро. По этому вопросу Военный совет Ленинградского фронта принял ряд конкретных мер, после чего подача автотранспорта улучшилась. Машины стали регулярно заходить на площадки эвакопункта для погрузки. Это, в свою очередь, привело к снижению простоя эшелонов. Особенно четко работали некоторые автобаты и автоколонна НКВД.

 

Помимо транспорта военно-автомобильной дороги, эвакуированные ленинградцы перевозились автобусами Московской и Ленинградской колонн. Они имели в своем распоряжении до 80 машин, при помощи которых перевозили до 2500 человек в день, несмотря на то, что большое количество машин ежедневно выходило из строя20.

 

Ценой огромного напряжения моральных и физических сил шоферов и командного состава воинских частей автотранспорт выполнил поставленную перед ним задачу. В марте 1942 г. перевозки достигли около 15 000 человек в сутки21.

 

Личный состав эвакопункта в Борисовой Гриве насчитывал 120 человек. Работа по эвакуации была организована круглосуточно. Вместе с работниками столовой и сотрудниками милиции эвакопункт Борисова Грива насчитывал 224 человека, в том числе медицинский персонал - 29 человек22.

 

Массовая эвакуация населения Ленинграда в труднейших условиях зимы проходила успешно. Однако дело не обходилось без жертв. Смертные случаи имели место во всех эвакопунктах: Борисовой Гриве, Лаврове, Жихареве, Тихвине и даже в вагонах и автомашинах. К общему числу эвакуируемых они составляли небольшой процент. Так, весной 1942 г. в непосредственной близости от Борисовой Гривы и в самом поселке было обнаружено и захоронено 2813 трупов. Захоронение происходило на Ириновском и Новом кладбищах23. По спискам врачей Тихвинского эвакопункта за четыре месяца 1942 г., с января по апрель включительно, умерло в железнодорожных вагонах в пути следования до Тихвина 482 человека. За это же время в инфекционной больнице Тихвина умерло 34 человека24.

 

Ленинградская партийная организация вместе с эвакопунктом принимали решительные меры по спасению людей в пути. Требовалось усиленное питание. От регулярного питания в пути зависел успех, эвакуации и спасение человеческих жизней. Советское правительство, оказывая всемерную помощь ленинградцам, выделяло им необходимые продовольственные фонды.

 

По решению Военного совета Ленинградского фронта каждый эвакуируемый на Финляндском вокзале получал горячий обед и 500 г хлеба. После обеда, перед посадкой в вагоны, ленинградцы получали хлеб на путь следования по специальным талонам из расчета по 1 кг на человека25. В первый период массовой эвакуации эвакопункт Борисова Грива снабжал ленинградцев хлебом и супом. С 23 февраля 1942 г. питание в Борисовой Гриве было прекращено.

 

К этому времени эвакопункту и автотранспортным батальонам удалось наладить быструю пересадку людей из железнодорожных вагонов на автомашины. В связи с этим за Ладожским озером были расширены базы питания - в Жихареве, Лаврове и Кабоне ленинградцы получали горячий обед из двух блюд и по 150 г хлеба. Кроме того, эвакопункты выдавали каждому в дорогу по 1 кг хлеба и по 200 г мясных продуктов. Дети до 16-летнего возраста дополнительно получали по одной плитке шоколада.

 

Начальнику Тихвинского эвакопункта Королькову было предписано выдавать эвакуируемым ленинградцам, помимо горячего обеда из двух блюд, сухой паек, который состоял из 40 г масла, 20 г сахара и 500 г хлеба. Детские эшелоны получали сухой паек и на дорогу26. Фонды на сухой паек выдавались Наркомторгом СССР, а фонды на горячие обеды - Военным советом Ленинградского фронта. Ответственность за питание возлагалась на начальников эвакопунктов.

 

Председатели районных эвакокомиссий выдавали всем эвакуируемым талоны на хлеб и горячее питание. Эти талоны строго учитывались и регистрировались на обороте эвакоудостоверений. Уезжающие с попутными автомашинами получали только талоны на горячее питание.

 

Эвакопункты преодолевали значительные трудности в своевременном снабжении людей продуктами. Особенно четкая организация работы требовалась от пунктов питания в Волховстрое, где скоплялось огромное количество людей. Так, в марте апреле 1942 года в Волховстрое работало 2 столовых. Эти столовые имели шесть пунктов раздач обедов и четыре кассы. Особая ответственность возлагалась на работников по выдаче обеденных талонов.

 

Эвакопункт взамен талонов на хлеб и горячие обеды районных звакокомиссий выдавал каждому эвакуируемому свой талон на обед и хлеб, по которым столовыми производилась выдача. По этим талонам учитывались расход продуктов и количество прибывших с эшелоном людей. После отхода эшелона эвакопункт отбирал талоны у работников столовой. В конце дня производился общий подсчет талонов и составлялся акт на расход продуктов. В целях предотвращения хищений продуктов талоны по форме ежедневно менялись с таким расчетом, чтобы по талону прошлого дня нельзя было вторично получить обед и хлеб.

 

В Волховстрое, как и на других эвакопунктах, кроме горячего обеда, ленинградцы получали в дорогу по 1 кг хлеба. В связи с этим каждый эшелон требовал до 3 т хлеба, который нужно было своевременно расфасовать. Поезда же шли один за другим, в них ежедневно находилось от 12 до 16 тыс. человек27.

 

С 1 декабря 1941 г. по 15 апреля 1942 г. по эвакопунктам Борисова Грива, Лаврово, Кабоны, Жихарево, Войбокало и Волховстрой было израсходовано:

 

Хлеба - 928,4 т

Крупы - 94,4 т

Сухих овощей - 33,7 т

Мяса - 136,6 т

Мясопродуктов - 144,2 т

Жиров - 62,2 т

Сахара - 3,9 т

Шоколада - 22,1 т

Соли - 8,3 т

Чаю - 113,0 кг

Водки - 528 л.28

 

В обязанность эвакопунктов входило не только своевременное обеспечение людей питанием, но и оборудование вагонов нарами, печками и окнами. Только вагонным участком Волховстроя был оборудован 13 561 вагон: силами работников вагонного участка изготовлено 7876 печей и 11 000 печных труб. Для устройства нар и стремянок к ним пришлось выпилить и израсходовать 123 650 досок29.

 

Посадка в вагоны происходила на станциях Жихарево, Кабоны и Лаврово. Каждый эшелон брал от 2500 до 3800 человек. С этих станций поезда на Волховстрой отправлялись без расписания, по мере загрузки вагонов. Недостаток оборудованных вагонов иногда приводил к большой перегрузке эшелонов и огромному скоплению людей на станциях. Так, 29 марта на станциях Лаврово и Кабоны скопилось 8 тыс. человек, а 30 марта на эти же станции прибыло еще 10 тыс30. Для отправки этих людей требовалось 7 эшелонов из расчета 2500 человек в каждом. Были случаи, когда в каждом вагоне помещалось по 50-65 человек31.

 

В Волховстрое не всегда удавалось прицепить к составу дополнительные вагоны и таким образом освободить вагоны от перегрузки. Недостаток вагонов здесь ощущался еще в большей мере. К тому же на станции Волховстрой поезда включались в расписание и их нельзя было задерживать. Вместе с тем перегрузка вагонов происходила и по причине отсутствия маневровых паровозов для подачи вагонов к составу.

 

По приходе каждого поезда на ст. Волховстрой сотрудники медпункта обходили все вагоны и снимали ослабевших и больных. Больные отправлялись в поликлинику и медицинские пункты, где они и проходили стационарное лечение. Таких больных в Волховстрое насчитывалось 1495 человек за весь период эвакуации. Кроме того, 6046 человек получили первичную медицинскую помощь непосредственно в вагонах32.

 

В каждом вагоне находился староста, назначенный начальником эшелона и начальником эвакопункта. Эти старосты наблюдали за порядком в вагоне, давали подробную информацию о состоянии здоровья людей в Смольный и Наркомпуть, также доводили до сведения вышестоящих организаций о задержке движения или отсутствии питания.

 

Близость фронта крайне отрицательно сказывалась на работе Северной железной дороги. Вражеская авиация постоянно бомбила дорогу и выводила ее из строя. Так, например, 29 марта все поезда были задержаны на подходе к Тихвину от 7 до 9 час33.

 

Погрузка в эшелоны не всегда сопровождалась скорым движением через Вологду и другие пункты страны. Задержка происходила, главным образом, на прифронтовом участке дороги. В первых числах апреля 1942 г. на участке Волхов-Ефимовская эвакоэшелон за 78 часов прошел всего лишь 100 км. В вагонах находилось 2500 человек, из них 900 детей. Начальник эшелона Ульямский в своей телеграмме Наркомату путей сообщения по поводу задержки движения писал: "...Третьи сутки голодаем. Умерло в пути 16 человек. Прошу срочных мер"34.

 

5 апреля на имя А. А. Жданова была получена телеграмма из Заборья от старосты вагона Васильева, в которой значилось: "Эвакуированный эшелон 406 получил утром первого обед сто пятьдесят граммов хлеба. До сего времени не получает ни питания, ни хлеба. Люди гибнут в пути. Примите срочные меры"35. В ответ на телеграмму заместитель председателя Совета Народных Комиссаров А. Н. Косыгин, находившийся в то время в Ленинграде, отдал распоряжение о выдаче по 1 кг хлеба каждому пассажиру на станции Волховстрой.

 

Задержка эшелонов имела место не только в прифронтовой полосе, но и на значительном расстоянии от фронта. Так, в первой половине апреля для прохождения незначительного по расстоянию отрезка пути между Бабаево и Череповец требовалось 25-30 час36. Задержка эшелонов происходила не только из-за бомбежки пути вражеской авиацией, но и в силу перегрузки дороги. Железнодорожники предпринимали отчаянные усилия к обеспечению беспрепятственного движения поездов с эвакуируемым населением в восточные районы страны.

 

Эвакопункты на крупных железнодорожных станциях с их строгими лимитами на продукты питания практически не всегда могли полностью удовлетворить потребности пассажиров. Образовавшиеся в пути пробки нарушали график движения поездов и нормальную работу пунктов питания. В таких случаях к месту скопления эшелонов приходили вагоны-лавки, которые и снабжали людей продуктами.

 

Виновники нерадивого отношения к делу эвакоперевозок строго наказывались. Так, начальнику пассажирской службы Северной железной дороги тов. Пронину 31 марта 1942 г. был объявлен выговор в приказе по Народному комиссариату путей сообщения "за неудовлетворительное обеспечение эвакоперевозок, систематические задержки подачи составов и отправления поездов"37.

 

Ритмичность работы железнодорожных станций Жихарево, Кабоны, Лаврово, Тихвина и Волховстроя зависела и от четкости работы Ладожской трассы, которая действовала до 21 апреля 1942 г. Ледовая трасса сыграла исключительную роль не только в эвакуации населения Ленинграда, но и в снабжении города и армии продуктами и оружием. По ней было перевезено в Ленинград 354 200 т грузов, в том числе 268 400 т продовольствия38.

 

Автотранспортники и железнодорожники, преодолевая исключительные трудности, с честью выполнили поставленную перед ними задачу.

 

В архиве фонда (7384) Ленинградского городского Совета находятся многочисленные телеграммы и телефонограммы об отправке спецэшелонов со станций Кабоны, Жихарево и Лаврово. Телеграммы дают возможность представить жизнь этих станций, полную невероятных трудностей. Именно на этих станциях происходила работа исключительного напряжения с начала блокады и до 15 апреля 1942 г., когда эвакуация временно была прекращена.

 

Таким образом, благодаря колоссальным усилиям партийных и советских организаций, эвакопунктов, железнодорожников и военно-транспортных батальонов с 22 января 1942 г. по 15 апреля 1942 г. эвакуировано в глубь страны 554 463 человека39. Это был второй, наиболее тяжелый, период эвакуации.

 

После очищения Ладожского озера от льда, с 27 мая 1942 г., начался третий период эвакуации.

 

Комитет обороны решил в навигацию 1942 г. эвакуировать из Ленинграда 300 000 человек40. Прежде всего необходимо было обеспечить бесперебойный прием в Кабонах судов Ладожской флотилии. Действующий пирс № 5 в Кабонах не мог обеспечить выгрузку людей и грузов. Поэтому Военный совет Ленинградского фронта обязал в короткий срок построить два малых пирса. Пирсы оборудовались с таким расчетом, чтобы не дать возможности скопления на них людей, ибо вражеская авиация вела систематические разведки и производила бомбежки. Для обслуживания пирсов назначались автомашины, которые должны были немедленно увозить людей с косы.

 

По плану вывоз эваконаселения из Ленинграда предполагалось довести до 10 000 человек в сутки. Учитывая невозможность организации посадки в тупике Кабоны такого количества людей, необходимо было организовать вторую посадочную площадку на станции Лаврово. Для подъезда к тупику станции Лаврово была проложена грунтовая дорога. Для обслуживания эваконаселения в Кабонах восстановили зимнюю столовую с пропускной способностью 10-12 тыс. человек в сутки. Вместе с тем оборудовали 46 кипятильников полевого типа и отремонтировали четыре хлебопекарни с общей выпечкой хлеба до 16 000 кг в сутки. Для укрытия от непогоды эваконаселения раскинули 132 палатки. Работники автобусной колонны и 400 грузчиков разместились в лесу со всеми хозяйственными постройками41.

 

Перевозка людей в июне, июле и августе происходила в условиях исключительно дождливой погоды. Дождь размыл дороги и сделал невозможным движение транспорта. Перевозку приходилось осуществлять в ночное время с целью укрытия судов и людей от вражеской авиации.

 

Раздельная перевозка людей и багажа эвакуируемых чрезвычайно осложняла работу эвакопункта в Кабонах. Выгруженные с судов люди вынуждены были ждать свой багаж до 5-6 суток. Это обстоятельство приводило к вынужденному скоплению людей. Люди требовали питания на более длительный срок, что вело к перерасходу продуктов. У пунктов питания создавались колоссальные очереди. В конце июля 1942 г. только столовая на станции Лаврово ежедневно отпускала до 8-9 тыс. обедов сверх нормы42.

 

Для того чтобы сэкономить продукты и устранить излишнюю нервозность и беспорядок, была отменена раздельная перевозка людей и багажа. Эвакуируемым стали разрешать брать с собой личные вещи на пароход.

 

Выгрузка вещей с пароходов и погрузка их на вагонетки и автомашины, как правило, производилась самими эвакуируемыми, так как помощь со стороны рабочих рот была крайне недостаточна. Для перевозки вещей пирс располагал мотовозом, который, однако, очень часто выходил из строя. В этом случае эвакуируемые вынуждены были сами подвозить вагонетки с грузом в конец пирса - к месту отправки.

 

Вместе со взрослыми людьми весной и летом 1942 г. эвакуировались и дети-сироты. Они были живыми свидетелями гибели своих близких и пережили ужасы разрушений от бомбардировок и артиллерийских обстрелов. Физическое и моральное состояние детей безотлагательно требовало перемены обстановки и изменения бытовых условий.

 

Ленинградские партийные и советские организации предпринимали все возможное для облегчения участи осиротевших детей. Поэтому дети-сироты, находившиеся в детских домах и домах малютки, вывозились в первую очередь.

 

Осенью, после завершения массовой эвакуации населения, Советское правительство разрешило вывозить детей до 12-летнего возраста, родители которых были заняты на работе и не могли выехать из Ленинграда. Перевозке детей было уделено особое внимание со стороны работников эвакопунктов и транспортников.

 

Огромные трудности не могли помешать успешному выполнению плана, намеченного Советским правительством по перевозке населения из Ленинграда.

 

Таким образом, в третий период эвакуации было перевезено 448 694 человека (вместо 300 тыс. по плану)44:

 

в мае 1942 г - 2334 человека

июне - 83993;

июле - 227583;

августе - 91642;

сентябре - 24216;

октябре - 15586;

ноябре - 3340.

 

С первого ноября 1942 г. была прекращена дальнейшая эвакуация населения. Выезд из Ленинграда разрешался лишь в исключительных случаях по особому указанию Городской эвакуационной комиссии.

 

С 1 ноября прекратили работу эвакопункт на Финляндском вокзале и пункт питания в Лаврово. На всех остальных эвакопунктах штат работников был сокращен до минимума. Однако эвакуация населения продолжалась и в 1943 г., вплоть до окончательного изгнания немецко-фашистских захватчиков из пределов Ленинградской области.

 

Ленинградская городская эвакуационная комиссия и все районные пункты по эвакуации были закрыты 1 января 1944 г. в связи с открытием прямого железнодорожного сообщения из Ленинграда в Москву.

 

Таким образом, в период войны и блокады из Ленинграда эвакуировалось 1 814 151 человек, в том числе:

 

в первый период - 774876 чел.,

во второй - 509581 чел.,

в третий - 448694 чел.

 

Решение этой исключительной по трудности задачи невозможно переоценить. Партийный аппарат Ленинграда проявил в деле спасения людей исключительное упорство и находчивость. Вместе с партийными работниками рука об руку трудились и работники советского аппарата. По спасению людей от голода, ужасов войны и блокады на эвакопунктах, железных дорогах, автотрассе трудились тысячи советских патриотов. Успех в решении этой благородной задачи был обусловлен организованностью всех трудящихся города и воинов Ленинградского фронта.

 

Эвакуация людей из Ленинграда дала возможность решить и вторую задачу - улучшение питания оставшейся в городе части населения. Уменьшение количества людей в городе привело к увеличению запасов продовольствия, непрерывно поступающего через Ладожское озеро.

 

Эвакуированные ленинградцы составляли меньшую часть населения города. По всесоюзной переписи в 1939 г. в Ленинграде числилось 3 191 304 человека, в том числе население Колпино, Кронштадта, Пушкина и Петергофа45. В результате оккупации часть населения Прибалтики и Карельского перешейка вынуждена была оставаться в Ленинграде. Одновременно происходило уменьшение гражданского населения за счет эвакуации и мобилизации в Советскую Армию. На 1 августа 1941 г. в Ленинграде и пригородах насчитывалось 2 652 461 человек, в том числе: рабочих и ИТР 921 658, служащих 515 934, иждивенцев 747 885, детей 466 98446. Эти люди и пережили блокаду.

 

В жестокой борьбе всего советского народа с немецко-фашистскими захватчиками ленинградцы внесли достойный вклад в общенародное дело. Ленинградцы под руководством своей партийной организации совершили величайший подвиг в Великой Отечественной войне. Они боролись за завоевания Октября, за счастье трудового народа всего мира, за город русской славы и центр передовой культуры. Они отстояли колыбель пролетарской революции. Конечно, без всенародной помощи Ленинграду, без повседневной заботы Коммунистической партии и Советского правительства разгром врага у города-героя был бы невозможен.

 

В смертельной схватке с ненавистным врагом жители Ленинграда и пригородов проявили беспримерный в истории массовый героизм, мужество и стойкость. В первых рядах борцов шли коммунисты Ленинграда. Организатором и вдохновителем обороны города выступила партийная организация. Она сплачивала всех трудящихся города и направляла их усилия к общей цели - к победе над врагом. Коммунисты города стойко переживали все трудности блокады и вместе со всем населением несли значительные жертвы. "Семнадцать тысяч коммунистов, - писал А. А. Кузнецов, - погибли от голода, от артиллерийских обстрелов и воздушных бомбардировок, защищая свой любимый, родной Ленинград"47.

 

Великий город понес огромные жертвы, но эти жертвы не пропали даром. В кровопролитной и жестокой борьбе город выстоял. Ленинградцы защитили его. Они находили в себе силы и уменье справляться с самыми непредвиденными трудностями. Ленинградцы с честью выдержали выпавшие на их долю испытания. Перед всем миром они продемонстрировали непоколебимую стойкость, мужество и отвагу советских людей. Весь прогрессивный мир с восхищением смотрел на эту героическую оборону города, в котором в 1917 г. впервые было водружено знамя социализма. В тяжелой битве на Неве жители города Ленина одержали полную победу над врагом.

 

15 января 1944 г. войска Ленинградского и Волховского фронтов перешли в решительное наступление и к 27 января окончательно освободили великий город Ленина от вражеской блокады.

 

Борьба за Ленинград, длившаяся около 900 дней, завершилась полным разгромом вражеских войск. Она облегчила дальнейшие наступательные операции в Карелии, Белоруссии и Прибалтике. После победы героические ленинградцы в короткий срок успешно залечили раны, нанесенные городу войной и блокадой.

 

 

 

Примечания

 

 

 

1.1 Нюрнбергский процесс. Сборник материалов, т. 1. Изд. 2-е. Гос. изд. юридической литературы, М., 1954, стр. 269.

 

2. Л. А. Говоров. В боях за город Ленина. Статьи 1941-1945 гг. Воениздат, Л., 1945, стр. 19.

 

3. Вопросы, связанные с освещением боевых действий на дальних и ближних подступах Ленинграда, формированием дивизий ополчения, мобилизацией населения на создание оборонительных рубежей выходят за рамки данной работы.

 

4. Государственный архив Октябрьской революции и социалистического строительства Ленинградской области. Фонд. Городская эвакуационная комиссия Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся, № 330, oп. 1, 1941, д. 10, л. 3 (дальнейшая запись будет производиться сокращенно).

 

5. Государственный архив Октябрьской революции и социалистического строительства Ленинградской области. Фонд. Исполнительный комитет Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся, № 7384, оп. 17, 1941, д. 443, л. 103.

 

6. ГАОРСС ЛО, ф. 7384, оп. 13, д. 664, л. 3.

 

7. ГАОРСС ЛО, ф. 7384, оп. 17, д. 378, л. 292.

 

8. ГАОРСС ЛО, ф. 330, oп. 1, 1941, д. 5, л. 42.

 

9. А. В. Карасев. О трудящихся Ленинграда в годы блокады. "Исторический архив", 1956, № 6, стр. 149.

 

10. Е. Федоров. Ледовая дорога. Гослитиздат, Л., 1943, стр. 59.

 

11. Там же, стр. 65-66.

 

12. А. Фадеев. Ленинград в дни блокады (из дневника). Изд. "Советский писатель", М., 1944, стр. 67-68.

 

13. Там же, стр. 71-72.

 

14. ГАОРСС ЛО, ф. 7384, о. 13, д. 660, л. 16.

 

15. А. В. Карасев. О трудящихся Ленинграда в годы блокады. "Исторический архив", 1956, № 6, стр. 149.

 

16. ГАОРСС ЛО, ф. 330, oп. 1, 1942, д. 5, л. 2.

 

17. Там же, д. 8, л. 2.

 

18. ГАОРСС ЛО, ф. 330, oп. 1, 1941, д. 8, л. 27, 29, 31.

 

19. Там же, лл. 27, 29, 31.

 

20. Там же, л. 19.

 

21. Там же.

 

22. ГАОРСС ЛО, ф. 330, oп. 1, 1941, д. 8, л. 8.

 

23. Там же, л. 38.

 

24. Там же, oп. 1, 1942. д. 154, л. 10.

 

25. Там же, д. 131, л. 9.

 

26. Там же, ф. 7384, оп. 17, 1942, д. 666, л. 11.

 

27. ГАОРСС ЛО, ф. 330, oп. 1, 1942, д. 38, л. 12.

 

28. Там же, 1941, д. 9, л. 32.

 

29. Там же, 1942, д. 38, л. 4.

 

30. Там же, ф. 7384, oп. 1, 1941, д. 677, л. 95.

 

31. Там же, ф. 330, oп. 1, 1942, д. 38, л. 6.

 

32. ГАОРСС ЛО, ф. 330, oп. 1, 1942, д. 38, л. 9.

 

33. Там же, ф. 7384, оп. 17, 1941, д. 677, л. 96.

 

34. Там же, л. 21.

 

35. Там же, л. 36.

 

36. Там же, л. 51.

 

37. ГАОРСС ЛО, ф. 7384, оп. 17, 1941, д. 677, л. 65.

 

38. Ф. И. Сирота. Военно-организаторская работа Ленинградской организации ВКП(б) в период Великой Отечественной войны. "Вопросы истории", 1956, № 10,-стр. 29.

 

39. ГАОРСС ЛО, ф. 330, oп. 1, 1942, д. 5, л. 2.

 

40. Там же, д. 38, л. 100.

 

41. ГАОРСС ЛО, ф. 330, oп. 1, 1942, д. 38, л. 101.

 

42. Там же, л. 105.

 

43. Там же, л. 114.

 

44. ГАОРСС ЛО, ф. 330, oп. 1, 1942, д. 40, лл. 6, 7.

 

45. ГАОРСС ЛО, ф. 7384, оп. 17, д. 456, л. 1.

 

46. Там же, л. 2. Точный учет населения был произведен в связи с введением карточной системы на продовольственные товары.

 

47. А. А. Кузнецов. Большевики Ленинграда на защите родного города. "Партийное строительство", 1945, № 9-10, стр. 61.

 

[AURA1566846510]

А тем временем, в продолжение темы очередной годовщины снятия блокады Ленинграда.

Так сказать, от общего к частному... :rolleyes:

 

 

Александр Фадеев включил в свой документальный очерк «Дети», написанный для Совинформбюро в 1942 году, фрагменты отчёта заведующей дошкольным детским домом №38 города Ленинграда. Впоследствии этот детдом был эвакуирован.

 

Дети из ленинградского детского дома №38

 

 

Двадцать четвёртого февраля 1942 года в суровых условиях блокированного Ленинграда начинает свою жизнь наш дошкольный детский дом №38 Куйбышевского района.

 

У нас сто детей. Недавно, совсем недавно перед нами стояли печальные сгорбленные дети. Все как один жались к печке и, как птенчики, убирали свои головки в плечики и воротники, спустив рукава халатиков ниже кистей рук, с плачем отвоёвывая себе место у печки. Дети часами могли сидеть молча. Наш план работы первого дня оказался неудачным. Детей раздражала музыка, она им была не нужна. Детей раздражала и улыбка взрослых. Это ярко выразила Лерочка, семи лет. На вопрос воспитательницы, почему она такая скучная, Лерочка резко ответила: «А почему вы улыбаетесь?» Лерочка стояла у печи, прижавшись к ней животиком, грудью и лицом, крепко зажимая уши ручками. Она не хотела слышать музыки. Музыка нарушала мысли Лерочки. Мы убедились, что многого недодумали: весь наш настрой, музыка, новые игрушки — всё только усиливало тяжелые переживания детей.

 

Резкий общий упадок был выражен не только во внешних проявлениях детей, это было выражено во всей их психофизической деятельности, всё их нервировало, всё затрудняло. Застегнуть халат не может — лицо морщит. Нужно передвинуть стул с места на место — и вдруг слёзы. Коля, взяв стул в руки, хочет его перенести, но ему мешает Витя, стоящий у стола. Коля двигает стул ему под ноги. Витя начинает плакать. Коля видит его слёзы, но они его не трогают, он и сам плачет. Ему трудно было и стул переставить, ему так же трудно и говорить.

 

Девочка Эмма сидит и горько плачет. Эмме пять лет. Причину ее слёз мы не можем выяснить, она просто молчит и на вопросы взрослых бурно реагирует — всё толкает от себя и мычит: «м-м-м»… А позже узнаем, что ей трудно зашнуровать ботинок, и она плачет, но не просит помощи. У детей младшей и средней группы все просьбы и требования выражаются в форме слёз, капризов, хныканья, как будто дети никогда не умели говорить.

 

Мы долго боролись с тем, чтобы дети без слёз шли мыться. Дети плакали, обманывали, ссорились и прятались от воспитателя, объясняя это тем, что вода холодная. Валя тоже плачет, объясняет это тем, что она чистая. Она сквозь слёзы говорит: «Меня мама не каждый день мыла, я совсем чистая». Шамиль из средней группы после сна садился за стол, и только вместе со стулом можно было его перенести к умывальнику. Исключительно бурную реакцию проявили дети, когда была организована первая баня в детдоме. Все малыши как один криком кричали, не желая купаться. Коля кричит: «Мылом не хочу мыться, не буду мыться!» Валя: «Мне холодно, не буду мыться!»

 

Дети очень долго не хотели снимать с себя рейтузы, валенки, платки и шапки, хотя в помещении было тепло. Дети украдкой ложились в постель в верхнем платье, в чулках, в рейтузах. Трудно было отучить детей от привычки спать, под одеялом, закрываясь с головой, в позе спящего котенка. Странная поза, излюбленная у детей, — лицо в подушку, и вся тяжесть туловища держится на согнутых коленях, попка кверху. «Так теплее», — говорят дети.

 

Больно было видеть детей за столом, как они ели. Суп они ели в два приёма: вначале бульон, а потом всё содержимое супа.

 

Кашу и кисель они намазывали на хлеб. Хлеб крошили на микроскопические кусочки и прятали их в спичечные коробки. Хлеб дети могли оставлять как самую лакомую пищу и есть его после третьего блюда и наслаждались тем, что кусочек хлеба ели часами, рассматривая этот кусочек, словно какую-нибудь диковину. Никакие убеждения, никакие обещания не влияли на детей до тех пор, пока они не окрепли.

 

Но были случаи, когда дети прятали хлеб и по другой причине. Лерочка обычно и своей нормы не поедает — оставляет на столе и часто отдаёт детям. И вдруг она спрятала кусок хлеба. Лерочка сама огорчена своим поступком, она обещает больше этого не делать. Она говорит: «Я хотела вспомнить мамочку, мы всегда очень поздно в постельке кушали хлеб. Мама нарочно поздно его выкупала, и я хотела сделать, как мамочка. Я люблю свою мамочку, я хочу о ней вспоминать».

 

Лорик пришёл к нам на второй день после смерти мамы. Ребенок физически не слабый, но его страдания, его печаль ярко выражены во всём его поведении. Лорик не отказывается ни от каких занятий, но нужно видеть, как трудно ему сосредоточиться, как ему не хочется думать по заданию, ведь он живёт своими мыслями, а задание педагога мешает ему думать о своей маме. Лорик никому не говорит о маленькой пудренице, которую он приспособил для медальона и носит на тесёмочке на шее. Одиннадцать дней Лорик прятал её, и вот в бане он не знал, как её уберечь, куда спрятать, он бережно держал эту вещь, смутился страшно, когда заметил, что я наблюдаю за ним. Я ничего ему не сказала, не спросила ни о чём. Сам Лорик раскрыл мне свою тайну. «У меня моя мама, я берегу её, — шёпотом сказал он мне. — Я сам это сделал, сам тесёмочку привязал». Он открыл крышку круглой пудреницы, посмотрел, крепко поцеловал и не успокаивался, пока сам не увидел место, где будет храниться эта пудреница, пока он вымоется в бане. После этого случая Лорик стал более откровенным. В этот же день он подробно всё рассказал и о смерти мамы, и о смерти тёти, и о том, почему не хотел никому показывать портрет. «Я хотел только один… только один… — и больше не нашёл слов сказать. — Этот портрет мне сама мама дала перед смертью», И у Лорика на глаза навёртываются слёзы.

 

Одиннадцать дней страданий, воспоминаний о маме не давали проявиться богатейшим его качествам: логичной речи, богатому разнообразному творчеству, исключительной способности в рисовании. Лорику стало легче после того, как он открыл свою тайну, он ожил, сам берёт материалы, быстро увлекается работой и увлекает товарищей.

 

Лёня, семи лет, отказывается снимать вязаный колпак, даже не колпак, а бесформенную шапку, которая сползает ниже ушей и уродует его. Мы долго не могли узнать причины, почему Лёне нравится эта шапка. Причина оказалась та же — Лёня хранил её как память об умершем брате. Леня говорит: «Я берегу её, это память мне от брата, и картинки тоже я берегу. Они у меня спрятаны, а когда мне скучно, я их вынимаю и смотрю».

 

Женя, шести лет, пришёл в детский дом и в этот же день показал всем портрет мамы и мелкие фотоснимки её же, но сказал: «Рассказывать не буду, пускай папа рассказывает». Женя скучает, ночью долго не засыпает, лежит с открытыми глазами молча. Ночью просит няню поднести свет, чтобы посмотреть на портрет мамы. На вопрос няни, почему он не спит, Женя отвечает: «Я думаю всё о маме. А вот Вова (его младший брат, трёх лет) спит, он, наверное, забыл про маму. Разрешите мне к Вовочке на кроватку лечь, тогда я засну, а так я до утра не засну. Я сам не хочу думать, а всё думаю да думаю».

 

Лера — девочка глубоких и устойчивых переживаний. Лишённая полноценной семьи (отец уже до войны имел другую семью и навещал Лерочку лишь изредка), она была страстно привязана к матери. Тридцатилетняя женщина, нежно любившая дочь, увлекавшаяся рисованием, пляской, рукоделием, сделалась для Леры идеалом всего прекрасного. Горе своей потери девочка переживает чрезвычайно тяжело и упорно. Она болезненно цепляется за всё, что хотя бы немногим напоминает ей мать и былую жизнь дома. Проникается симпатией к тем людям, которые случайно назовут её так, как называла мать. Может целый день рисовать: она занималась этим с мамой.

 

С ребятами Лера скрытна, замкнута, ко многим относится с пренебрежением, подмечая их недостатки и давая им прозвища: «Я презираю Лёню, он ест так противно, да и вообще мямля какая-то, просто петух бесхвостый». Или: «Этот Боря ходит, как крадётся, он по шкафам лазает, а говорит так, что ничего не поймёшь… крыса». С избранными взрослыми Лера любит поговорить и рассказать про свои переживания. Она сообразительна и наблюдательна. Её рассуждения и рассказы всегда последовательны и логичны. Её рисунки и аппликативные работы оригинальны по замыслу. В своих эмоциях Лера сильна и страстна. Она способна утром поколотить девочку, которая мешала ей спать ночью.

 

Но Лера честна и в своих поступках всегда сознаётся, причём их обосновывает — не в оправдание себе, а скорее желая сама выяснить причину. Она сильна и страстна не только в злом, но и в хорошем. Это милая девочка, с большими вдумчивыми, полными печали серыми глазами. Она дичилась нас первое время, пряталась в угол, опустив головку, что-то переживала про себя, но никому ничего не говорила. Но после того, как она поделилась своим горем в первый раз, ей стало легче. На Леру легко влиять лаской, разумной беседой.

 

Вот перед нами чудный мальчик, его имя Эрик. Дети и взрослые любят его за исключительную нежность, которую он проявляет ко всем. Но Эрик не любит никаких занятий. Он говорит: «Что-то не хочется» или «Я плохо себя чувствую». Молчаливый, он часто подходит к окну или выходит на балкон. Его взоры сейчас же устремляются на противоположный дом, откуда его привели и где он потерял маму. Однажды во время дневного сна Эрик, закрывшись с головой, тихо плачет. Воспитательница встревожена — не болен ли ребёнок, но Эрик объясняет: «Я вспомнил, как у нас мама умерла, мне жалко её, она ушла за хлебом рано утром и целый день до ночи не возвращалась, а дома было холодно. Мы лежали в кроватке вместе с братом, мы всё слушали — не идёт ли мама. Как только хлопнет дверь, так и думаем, что это наша мамочка идёт. Стало темно, а мама наша всё не шла, а когда она вошла, то упала на пол. Я побежал через дом и там достал воды, и дал маме воды, а она не пьёт. Я её на кровать притащил, она очень тяжёлая, а потом соседки сказали, что она умерла. Я так испугался, но я не плакал, а сейчас не могу, мне её очень жаль».

 

* * *

 

 

[AURA1566846510]

А тем временем, таки дожил!

Это выписка из дела на деда моего :rolleyes:

 

 

А в ней точные даты, номера частей, географические названия... Вобщем, есть над чем поработать :)

[AURA1566846510]

А тем временем, фильм о том, как русские немцев трупами завалили... B)

 

Его зарыли в шар земной,

А был он лишь солдат,

Всего, друзья, солдат простой,

Без званий и наград...

[Kuzja1566846277]

А тем временем, таки дожил!

Это выписка из дела на деда моего :rolleyes:

 

 

А в ней точные даты, номера частей, географические названия... Вобщем, есть над чем поработать :)

А у Вас, камрад, членство в заградотрядах, я как посмотрю, потомственное :D

[AURA1566846510]

А у Вас, камрад, членство в заградотрядах, я как посмотрю, потомственное :D

 

Мне не довелось, в том числе благодаря тому же деду. Отхватил за семь колен вперед -_-

 

Как там... :rolleyes:

 

Плохая им досталась доля,

Немногие вернулись с поля...

[ОбезьянкО1566846930]

7 февраля 1942 года командир отделения разведчиков 24-го отдельного гвардейского миномётного дивизиона (29-я армия, Калининский фронт) гвардии сержант Геннадий Габайдулин в бою под городом Ржев (ныне Тверская область) проявил мужество и отвагу в борьбе с гитлеровцами.

 

В этот день, часть советских войск, в том числе и гвардейский миномётный дивизион, в котором служил гвардии сержант Габайдулин, попала в окружение. Создалась напряжённая обстановка. Тем временем командование делало всё, чтобы прорвать кольцо окружения и соединиться с основными силами.

 

Чтобы найти наиболее слабые места во вражеском кольце, посылалась не одна группа разведчиков, но они либо возвращались, натолкнувшись на плотный огонь противника, либо бесследно исчезали.

 

Группе Г.Г.Габайдулина было дано задание, во что бы то ни стало, найти «проход». Во время рейда разведчики встретилась с большим фашистским отрядом, и завязали неравный бой, в котором все боевые товарищи Габайдулина погибли. Многократно раненый гвардии сержант Г.Г.Габайдулин косил врагов то из пулемёта, то из автомата. Последнего фашиста – гитлеровского офицера он добил выстрелом из нагана.

 

Бойцы, подоспевшего на помощь подразделения, нашли гвардии сержанта истекающего кровью, без сознания, среди 39 трупов врагов.

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1942 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм, гвардии сержанту Габайдулину Геннадию Габайдуловичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина (№8425) и медали «Золотая Звезда» (№614).

 

[ОбезьянкО1566846930]

Меж тем...

 

В этом году Научно-производственное объединение имени Лавочкина, расположенное в подмосковных Химках, отмечает 75-летие.

НПО имени Лавочкина является одним из ведущих в России предприятий ракетно-космической промышленности. Оно выпускало военные самолеты и крылатые ракеты, искусственные спутники Земли и межпланетные станции, луноходы и космические телескопы.

Свое название НПО получило в честь Семена Алексеевича Лавочкина, который был одинм из трех главных, а затем и генеральным конструктором предприятия в 1939-1960 гг. За тэтол время опытно-конструкторское бюро из небольшой группы конструкторов превратилось в крупнейшее и одно из лучших авиационно-ракетных КБ страны.

Решением правительства после смерти генерального конструктора предприятие стало именоваться - Машиностроительный завод им. С.А. Лавочкина.

 

А вот кадр одного из самолетов "победы" созданного в вышен названном КБ (это, кстати, от части к вопросу о "Сталинских методах управления страной" из соседней темы):

 

Данный экспонат по праву можно назвать национальной реликвией! Это подлинный Ла-7 легендарного лётчика — лучшего аса союзников (62 подтверждённых победы). Он сохранился потому, что летчик летал на нём уже в конце войны и на нём же её закончил. Конкретно на этом самолёте лётчик имел 17 или 18 сбитых, в том числе и один реактивный Ме-262.

 

Без википедий, гуглов и прочего скажете, кто летал на оном?.. :rolleyes: :rolleyes: :rolleyes:

 

На Ла-7 этому воздушному ассу удалось первым из советских летчиков сбить реактивный истребитель Ме-262. Факт довольно известный и, несмотря на это, все же стоит привести описание боя словами самого пилота:

 

"19 февраля 1945 года Дмитрию Титареико и мне довелось встретиться с немецко-фашистским реактивным самолетом.

 

Дело было так. Мы вели воздушную охоту невдалеке от линии фронта. Внимательно слежу за воздухом. С юга, со стороны Франкфурта, на высоте 3500 м внезапно появился самолет. Он летит вдоль Одера на скорости, предельной для наших "Лавочкиных". Да это же реактивный самолет! Быстро разворачиваюсь. Даю мотору полный газ, преследую врага. Летчик, очевидно, и не смотрел назад, полагаясь на большую скорость. Выжимаю из машины максимальную скорость, стараюсь сократить дистанцию и подойти с небольшим снижением под "брюхо" вражеского самолета. Хочется подробно рассмотреть его; если удастся - открыть огонь и сбить.

 

Титареико не отстает. Зная, что он может поспешить, предупреждаю:

 

- Дима, не торопись!

 

Подхожу со стороны хвоста на расстояние пятисот метров. Удачный маневр, быстрота действий, скорость позволили мне приблизиться к реактивному самолету. Но что такое? В него летят трассы: ясно - мой напарник все-таки поторопился! Про себя нещадно его ругаю; уверен, что план моих действий непоправимо нарушен. Но его трассы нежданно-негаданно мне помогли: немецкий самолет стал разворачиваться влево, в мою сторону. Дистанция резко сократилась, и я сблизился с врагом. С невольным волнением открываю огонь. И реактивный самолет, разваливаясь на части, падает".

[fortune]

Без википедий, гуглов и прочего скажете, кто летал на оном?.. :rolleyes: :rolleyes: :rolleyes:

На Ла-7 этому воздушному ассу удалось первым из советских летчиков сбить реактивный истребитель Ме-262. Факт довольно известный и, несмотря на это, все же стоит привести описание боя словами самого пилота:

Ночью разбуди -скажу. )))

Иван Никитович Кожедуб. Я учился в том же Харьковском высшем военном авиационном училище летчиков, которое он когда-то заканчивал. Правда тогда оно еще называлось Чугуевской военной авиационной школой лётчиков

 

Он в 1984 году приезжал к нам в училище и встречался с курсантами.

 

 

Помню, он много рассказывал нам о Великой отечественной войне (в том числе и о том, как он сбил этот реактивный Ме-262) и о том, как он воевал в Корее. Насколько помню, он в Корее сбил 17 американских истребителей, в том числе и F-86 Сейбр, которые по некоторым показателям превосходили МиГ-15, на котором воевал Иван Кожедуб.

А еще в журнале "Крылья Родины" тех лет есть коллективная фотография курсантов ХВВАУЛ, где я, в числе остальных курсантов, имел честь быть запечатленным вместе с этим уважаемым летчиком-асом.

 

Душевный был дядька, и простой, без всяких понтов.

Царство ему небесное!

[dimitryofsound]

НЕОБЫЧНАЯ АНТЕННА

В Великую Отечественную войну на Крестовском острове в Ленинграде работала советская радиостанция. Она вещала на Финляндию на чистом финском языке, на одной частоте с официальным финским радио.

Передачи велись в режиме комментария: советский диктор встревал в выступление своего финского коллеги и блистал остроумием.

Например, как только финский диктор произносил фразу:

- Послушайте, пожалуйста, последние новости! советский тут же по-фински добавлял:

- Ну, то есть не новости, а свежее геббельсовское враньё!

Далее он рассказывал свежие анекдоты про Гитлера, добавлял к новостям точку зрения советской стороны и т. п. Короче, выпуски новостей с советским комментарием стали в Финляндии очень популярны, примерно, как в наше время фильмы в переводе Гоблина.

Немецкое командование и финское руководство эта ситуация страшно бесила. Немцы непрестанно лупили из артиллерии по лесному массиву на острове, где, как они полагали, находилась передающая антенна.

Догадаться, что антенной служил стальной трос одного из 15 аэростатов заграждения, они так и не смогли.

[Raven131566846388]

Фото с репетиции парада :blink:

[САНСАНЫЧ]

Помню, горжусь...

 

Никто не забыт и ничто не забыто…

И сердце, как будто бы раной открытой,

Заноет, покатятся слёзы из глаз,

И вспомнится всё - то, что было до нас…

Вглядевшись в огонь у родного крыльца,

Увижу вдруг лик молодого отца.

С улыбкой лучистой, как ныне у внука,

Как в старом кино чёрно-белом без звука,

Увижу пехотно-морской батальон,

И тот роковой севастопольский склон,

И кровью отца обагрённый гранит,

И ярко-багровый над морем зенит,

И тельник багряный на теле бойца,

Что тащит в блиндаж без сознанья отца.

И тёмно-багровое Чёрное море,

И бабку мою - поседевшей от горя,

С измятой косой похоронкой в руках,

Едва устоявшей тогда на ногах...

Увижу седую от пыли дорогу,

По ней, припадая на правую ногу,

Назло всем смертям, долгожданный, живой,

Отец возвращается снова домой...

Никто не забыт и ничто не забыто…

И сын мой теперь - взгляд такой же открытый,

Улыбчив и статен, плоть плотью от деда

И так же тельняшка на тело надета.

И кроха мой внук примеряет, как дед,

Тельняшку и папин десантный берет…

И память всегда будет книгой открытой,

Поскольку никто и ничто не забыто…

 

Светлана Бурашникова

отсюда http://www.stihi.ru/2011/02/25/8354

 

это моя мама пишет

[NAcorolla]

С ПРАЗДНИКОМ,РОССИЯНЕ!!!

 

[AURA1566846510]

А тем временем, в честь праздника - стихотворение от непосредственно причастных к оному :rolleyes:

 

 

В тот день, когда окончилась война

И все стволы палили в счет салюта,

В тот час на торжестве была одна

Особая для наших душ минута.

 

В конце пути, в далекой стороне,

Под гром пальбы прощались мы впервые

Со всеми, что погибли на войне,

Как с мертвыми прощаются живые.

 

До той поры в душевной глубине

Мы не прощались так бесповоротно.

Мы были с ними как бы наравне,

И разделял нас только лист учетный.

 

Мы с ними шли дорогою войны

В едином братстве воинском до срока,

Суровой славой их озарены,

От их судьбы всегда неподалеку.

 

И только здесь, в особый этот миг,

Исполненный величья и печали,

Мы отделялись навсегда от них:

Нас эти залпы с ними разлучали.

 

Внушала нам стволов ревущих сталь,

Что нам уже не числиться в потерях.

И, кроясь дымкой, он уходит вдаль,

Заполненный товарищами берег.

 

И, чуя там сквозь толщу дней и лет,

Как нас уносят этих залпов волны,

Они рукой махнуть не смеют вслед,

Не смеют слова вымолвить. Безмолвны.

 

Вот так, судьбой своею смущены,

Прощались мы на празднике с друзьями.

И с теми, что в последний день войны

Еще в строю стояли вместе с нами;

 

И с теми, что ее великий путь

Пройти смогли едва наполовину;

И с теми, чьи могилы где-нибудь

Еще у Волги обтекали глиной;

 

И с теми, что под самою Москвой

В снегах глубоких заняли постели,

В ее предместьях на передовой

Зимою сорок первого; и с теми,

 

Что, умирая, даже не могли

Рассчитывать на святость их покоя

Последнего, под холмиком земли,

Насыпанном нечуждою рукою.

 

Со всеми - пусть не равен их удел,-

Кто перед смертью вышел в генералы,

А кто в сержанты выйти не успел -

Такой был срок ему отпущен малый.

 

Со всеми, отошедшими от нас,

Причастными одной великой сени

Знамен, склоненных, как велит приказ,-

Со всеми, до единого со всеми.

 

Простились мы. И смолкнул гул пальбы,

И время шло. И с той поры над ними

Березы, вербы, клены и дубы

В который раз листву свою сменили.

 

Но вновь и вновь появится листва,

И наши дети вырастут и внуки,

А гром пальбы в любые торжества

Напомнит нам о той большой разлуке.

 

И не за тем, что уговор храним,

Что память полагается такая,

И не за тем, нет, не за тем одним,

Что ветры войн шумят не утихая.

 

И нам уроки мужества даны

В бессмертье тех, что стали горсткой пыли.

Нет, даже если б жертвы той войны

Последними на этом свете были,-

 

Смогли б ли мы, оставив их вдали,

Прожить без них в своем отдельном счастье,

Глазами их не видеть их земли

И слухом их не слышать мир отчасти?

 

И, жизнь пройдя по выпавшей тропе,

В конце концов у смертного порога,

В себе самих не угадать себе

Их одобренья или их упрека!

 

Что ж, мы трава? Что ж, и они трава?

Нет. Не избыть нам связи обоюдной.

Не мертвых власть, а власть того родства,

Что даже смерти стало неподсудно.

 

К вам, павшие в той битве мировой

За наше счастье на земле суровой,

К вам, наравне с живыми, голос свой

Я обращаю в каждой песне новой.

 

Вам не услышать их и не прочесть.

Строка в строку они лежат немыми.

Но вы - мои, вы были с нами здесь,

Вы слышали меня и знали имя.

 

В безгласный край, в глухой покой земли,

Откуда нет пришедших из разведки,

Вы часть меня с собою унесли

С листка армейской маленькой газетки.

 

Я ваш, друзья,- и я у вас в долгу,

Как у живых,- я так же вам обязан.

И если я, по слабости, солгу,

Вступлю в тот след, который мне заказан,

 

Скажу слова, что нету веры в них,

То, не успев их выдать повсеместно,

Еще не зная отклика живых,-

Я ваш укор услышу бессловесный.

 

Суда живых - не меньше павших суд.

И пусть в душе до дней моих скончанья

Живет, гремит торжественный салют

Победы и великого прощанья.

[Rastiwka]

по рассказам прадеда, который воевал и удостоен ордена красной звезды, еще больше становилось понятно на сколько это было страшно...он всегда говорил: "не дай бог, чтобы вам пришлось пережить такое..." вечная память, что сказать...

[AURA1566846510]

по рассказам прадеда, который воевал и удостоен ордена красной звезды, еще больше становилось понятно на сколько это было страшно...он всегда говорил: "не дай бог, чтобы вам пришлось пережить такое..." вечная память, что сказать...

 

От в том-то и дело, шо в последнее время благодаря стараниям некоторых соотечественников у нашых бледнолицых братьеу может сложыццо впечатление будто мы ужо вконец обобщечеловечились и нас можно брать голыми руками... :unsure:

И как бы не пришлось в очередной раз умывшысь кровушкой, вражын обратно до ихних ландонов с нуерками гнать :(

 

ЗЫ

На сей раз ежели ужо сунуццо, предлагаю пленных не брать и зачищать под корень усю эту нечисть. Шоб ужо в последний раз... :rolleyes:

[AURA1566846510]

Ну и так сказать некоторые свидетельства очевидцев о том, как на самом деле выглядят общечеловеческие ценности, коие нам (и остальному миру) неустанно пытаюццо нести прогрессивные западные цывилизаторы.

 

 

Я видел то, что человек не может видеть... Ему нельзя...

 

Я видел, как ночью пошёл под откос и сгорел немецкий эшелон, а утром положили на рельсы всех тех, кто работал на железной дороге, и пустили по ним паровоз...

 

Я видел, как запрягали в брички людей... У них — желтые звезды на спине... И весело катались... Погоняли кнутами...

 

Я видел, как у матерей штыками выбивали из рук детей. И бросали в огонь. В колодец. А до нас с матерью очередь не дошла...

 

Я видел, как плакала соседская собака. Она сидела на золе соседской хаты. Одна...

 

 

Юра Карпович, 8 лет

 

Помню, как горели у убитой мамы волосы... А у маленького возле неё — пелёнки... Мы переползли через них со старшим братом, я держалась за его штанину: сначала — во двор, потом в огород, до вечера лежали в картофлянике. Вечером заползли в кусты. И тут я расплакалась...

 

Тоня Рудакова, 5 лет

 

Черный немец навел на нас пулемёт, и я поняла, что он сейчас будет делать. Я не успела даже закричать и обнять маленьких...

 

Проснулась я от маминого плача. Да, мне казалось, что я спала. Приподнялась, вижу: мама копает ямку и плачет. Она стояла спиной ко мне, а у меня не было сил ее позвать, сил хватало, только чтобы смотреть на нее. Мама разогнулась передохнуть, повернула ко мне голову и как закричит: «Инночка!» Она кинулась ко мне, схватила на руки. В одной руке меня держит, а другой остальных ощупывает: вдруг кто-нибудь еще живой? Нет, они были холодные...

 

Когда меня подлечили, мы с мамой насчитали у меня девять пулевых ран. Я училась считать. В одном плечике — две пули и в другом — две пули. Это будет четыре. В одной ножке две пули и в другой — две пули. Это будет уже восемь, и на шейке — ранка. Это будет уже девять.

 

Инна Старовойтова, 6 лет

 

У нас в хате собралось шесть человек: бабушка, мама, старшая сестра, я и два младших братика. Шесть человек... Увидели в окно, как они пошли к соседям, побежали в сени с братиком самым маленьким, закрылись на крючок. Сели на сундук и сидим возле мамы.

 

Крючок слабенький, немец сразу оторвал. Через порог переступил и дал очередь. Я разглядеть не успел, старый он или молодой? Мы все попадали, я завалился за сундук...

 

Первый раз пришел в сознание, когда услышал, что на меня что-то капает... Капает и капает, как вода. Поднял голову: мамина кровь капает, мама лежит убитая. Пополз под кровать, все залито кровью... Я в крови, как в воде... Мокрый...

 

Вернулось сознание, когда услышал страшный женский голос... Крик висел и висел в воздухе. Кто-то кричал так, что, мне казалось, он не останавливается. Полз по этому крику как по ниточке, и приполз к колхозному гаражу. Никого не вижу... Крик откуда-то из-под земли идет...

 

Встать я не мог, подполз к яме и перегнулся вниз... Полная яма людей... Это были все смоленские беженцы, они у нас жили в школе. Семей двадцать. Все лежали в яме, а наверху поднималась и падала раненая девочка. И кричала. Я оглянулся назад: куда теперь ползти? Уже горела вся деревня... И никого живого... Одна эта девочка... Я упал к ней... Сколько лежал — не знаю...

 

Слышу — девочка мертва. И толкну, и позову — не отзывается. Один я живой, а они все мертвые. Солнце пригрело, от тёплой крови пар идет. Закружилась голова...

 

Леонид Сиваков, 6 лет

 

Вчера днём к нам прибежала Анна Лиза Ростерт. Она была сильно озлоблена. У них в свинарнике повесилась русская девка. Наши работницы-польки говорили, что фрау Ростерт всё била, ругала русскую. Покончила та с собой, вероятно, в минуту отчаянья. Мы утешали фрау Ростерт, можно ведь за недорогую цену приобрести новую русскую работницу...

 

Из письма обер-ефрейтору Рудольфу Ламмермайеру

 

В целом как-то так...

[САНСАНЫЧ]

Как мало их осталось...

(ветеранам ВОВ)

 

Как мало их уже осталось на земле,

Вернувшихся с войны. ИХ, выживших в огне,

Мы вспомним, когда май цветёт и вся страна

Застынет скорбно вновь у вечного огня…

 

Посмотрим и поймём – редеют их ряды,

Спасавших мир тогда от горя и беды.

Всю горечь от потерь мы ощутим сполна,

Когда фронтовики наденут ордена…

 

 

 

 

 

Севастопольские рассказы

 

Я словно вижу этот бой:

Отец – красивый, молодой,

Мальчишка двадцати двух лет.

 

Кровавый на граните след…

Матрос – совсем ещё пацан,

Живого места нет. Из ран

Струится кровь. - Эй, слышь, браток,

ты б пристрелить меня не мог?..

Я всё равно ведь не жилец…

избавь от мук… Ведь мне – конец…

- Терпи, братишка, поживём!

и мы с тобой ещё споём…

Распорот весь живот, кишка…

И видно – смерть уже близка…

- Терпи, браток, терпи родной,

сейчас перевяжу, постой…

И вдруг – ожог, в глазах красно,

Как будто полбашки снесло.

Пробило каску, но живой.

Кровь по лицу. - Ну, б...ь, постой!..

За камнем - фриц, и целит вновь…

Штык-нож – в ружьё, бросок– готов!

Догнал бежавшего врага –

Штыком к земле!... Дрожит рука...

 

Был первый рукопашный бой…

И первый фриц... Тупая боль,

Солёно-горькая слеза

И друга мёртвого глаза…

 

 

 

 

автор Светлана Бурашникова

оригиналы здесь

http://www.stihi.ru/2011/05/08/4451

http://www.stihi.ru/2011/05/08/4421