Ваше настроение в песнях и картинках

Dark007 · 10 июня, 2015

MonstroZaytc · 10 июня, 2015

Пост в ФБ от котокафе на Садовом

Есть мнение, что первые 90 секунд общения с человеком определяют наше дальнейшее восприятие от него.

А также, что человек никогда не меняется.
Все это фигня. В этом я убедился на основании того, что мне рассказала Зойка.

Зовут меня Зоя. Имя это - человечье.
Я не скажу вам, как звучит мое имя на кошачьем языке – всё равно не выговорите. Оно тайное и очень сложное.

Вчера я решилась передать вам послание.
Ребята, которые в нашем общем доме работают, помогли мне – набрали то, что я им рассказала, на компьютере. Они кошачий язык знают.
Вам даровано это чудо – речь, но мы, кошки, человечий язык понимаем не вполне - он шипящий, булькающий, а ваши голоса такие громкие. Зато мы умеем слушать вас сердцем - и никогда не ошибаемся.
Почти никогда…

Не помню себя маленькой. Я почти ничего не помню из того, что было со мной раньше, – будто лоскуты в памяти, кусочки, фантики, ветер дунет – и нет их… По здравому разумению, у меня была мама и, возможно, сестры с братьями. И дом, наверное, был. Я не помню.
…Сначала была прыгучая котеночья прыткость в лапах. Я смеялась, я была в эйфории от детского счастья. Теперь, когда я так часто вижу человечьих детей, которые приходят в наш дом, то понимаю, что ведут они себя ровно так же, как я когда-то, и чувствуют такую же кристальную радость от всего, что их окружает.
Потом у меня в памяти - полоса невнятного черного цвета, как шерсть нашего Бегемота. Помню парализующий голод. Поначалу я, видимо, выходила к людям: что поделать, если мы соседи уже много тысяч лет, и за помощью мы в первую очередь идем к вам? Пыталась просить поесть – люди не понимали или не хотели понять. Для вас наша речь – сплошное мяуканье: хорошо – мяу, плохо – мяу, поиграй со мной – мяу, умираю – мяу…

Как-то раз человек пнул меня в бок носком ботинка – я, видимо, мешала пройти. Это случилось неожиданно и принесло много боли.
Если вы, кстати, не замечали, у меня на боку вырисован самой Природой (вы называете Ее этим словом) знак удачи. Он очень древний. Его придумали кошки, когда еще были богами, а человечества еще и в помине не существовало.
Вы называете этот знак «цифра «пять». Вот он у меня, посмотрите - на шерсти вырисован. Вы не сразу его замечаете, когда играете со мной. Вы только говорите, что мой трехцветный окрас – к счастью.
При-ме-та у вас, у людей, такая…

Когда мне было уже совсем плохо - мутилось в голове от голода и хаоса уличных запахов, не было уже сил даже пошевелить хвостом - меня кто-то подобрал, выдернул из затягивающей, чмокающей и непрерывно двигающейся густой субстанции.
Кажется, я что-то ела… Голова перестала кружиться. В глаза светило яркое солнце. Потом оказалось, что это была лампочка – вы такими освещаете свои дома. Я открыла глаза, увидела человека – и закричала от ужаса: сейчас опять ударят…

Дальше я помню незнакомое помещение и незнакомых существ – все, как один, чужие. Вокруг я увидела еще несколько кошек. Они на меня понимающе смотрели – это были, как я потом узнала, Йору, Хати, Белек. Так вы их называете. Они мне молча говорили: не бойся, не бойся, эти люди не убьют, эти люди не причинят вреда…
Но я все равно забилась под первый попавшийся стул: перехватило дыхание, и в воздух вырывалось мое громкое шипение.
Мне было тогда очень страшно.

Я очень долго приходила в себя, не веря никому. Мне казалось, не сегодня-завтра со мной произойдет что-нибудь нехорошее.
Боялась боли, голода, а особенно – предательства людей, которых так много приходило в это новое помещение. Правда, приходили они всегда с улыбкой, от них шло ровное тепло добра – мы, кошки, это чувствуем. Взрослые люди и их дети пытались коснуться моей шерсти, погладить по голове…
Куда там! Меня сразу охватывал ужас, и я автоматически начинала защищаться – больно, изо всех сил кусать людей за руки, за ноги. У меня отчего-то нет когтей – говорят, их когда-то мне вырезали. Не помню зачем…

Я часто ходила меж вами, смотрела на ваши лица. То, что я часто слышала, терзало мне душу похуже, чем голод и боль.
Вы говорили: «Зойка – нелюдимая кошка, недоверчивая, чересчур строгая. Ни погладить ее, ни поиграть с ней. Озлобленная…»

Послушайте! Я хочу сказать вам: вы не правы.
Я не злая.
Я много раз заглядывала себе в сердце и каждый раз убеждалась: зла там нет. Ни грамма.
Там только страх одиночества.

Вы не представляете, как старательно я заново учусь верить вам! И у меня, знаете, получается.
Теперь, когда человек пытается меня погладить, я говорю себе: «Без паники, эта рука меня больше не ударит» - и стараюсь опередить в себе кусательное движение. Больше того: последнее время я получаю от общения с людьми… удовольствие! Когда я впервые осознала, что мне приятны ваши прикосновения, то сама не заметила, что мурлыкаю.
До этого я мурлыкала, когда моя шерсть была еще совсем пухом, а во рту я чувствовала вкус молока…

Я переборю себя. У меня уже почти получилось.
Например, я поняла, как здорово с вами играть - просто так. Сильнее всего мне нравятся маленькие игрушечные мышки. Конечно, я понимаю, что живые – они, разумеется, поинтереснее, да ведь дело-то тут не в этом, а в том, какое мощное счастье исходит от вас, когда я приношу мышку вам в зубах. Это счастье мягкими волнами ложится на меня, достает до сердца и - греет, греет…
Я недавно услышала незнакомое слово от одного маленького мальчика, который играл со мной.
То было слово - «нежность».
Так и сказал: «Зоя – нежная!».
И тут в ответ я что-то странное почувствовала внутри себя…
Мне было безумно хорошо.

…Место, где я сейчас живу, интересное и довольно странное. Тут кошки – боги, как это было много-много сотен лет тому назад. Тут наш возвращенный рай: люди нас любят, помогают забыть горе, которое с каждым из нас приключилось. Некоторые даже обретают свой Дом и своего Человека.
Многих из моих знакомых кошек уже нет в приюте. За ними пришли их Люди. Мы - все, кто оставались, - ощущали, как заходятся в радости и любви их сердца.
Смотрю им вслед и верю, что так будет и со мной.

Я затеяла всю эту заваруху с одной-единственной целью.
Хочу сказать: я уже Тебя люблю, мой Человек.

Найди меня.