Мир вокруг нас

[AURA1566846510]

Моя вода до их мельницы даже не дойдет, но мне почему-то хочется видеть во главе страны лидера, способного хреначить тапком по трибуне ООН, а не целующего мальчиков в живот, у которого есть законная супруга, госслужащие как минимум не берут взятки, полиция не является узаконенным аналогом бандформирования, карманные газовые компании не покупают яхты служителям культа, рассекающим на бронепоездах до Киева и обратно, а мигалки есть только у милиции, горгаза, скорой и пожарников.

 

Тогда сей креатифф для Вас :)

(можыть хоть так дойдет наконец...)

 

Раскрывающийся текст

2018 год. После креативной революции 17-го года, когда Путин улетел на дрессированных стерхах в приютившую его Венесуэлу, встал вопрос о выборе нового президента. За пост борются два национальных лидера — Великий магистр Алексей Навальный и Великий атаман Евгений Ройзман. За обоими стоят мощные силы, готовые сражаться до конца — ради победы демократии. В этот острый исторический момент из далекого прошлого, из 2013 года, прибывает агент Нео Петрович. Его цель — сплотить двух лидеров ради будущего России.

 

1. Марьино. Трехкомнатная квартира Навального.

 

Нео Петрович входит, оглядывается. Здесь полно народа, суета. У каждого на лбу татуировка N., что означает принадлежность к могущественному ордену Навального. Нео Петрович замечает Божену Рынску в эффектном кожаном платье — она уводит на расстрел очередную съемочную группу.

 

НЕО ПЕТРОВИЧ: Простите, а где Навальный?

 

БОЖЕНА (наводя на него ствол): А ты кто?

 

НЕО ПЕТРОВИЧ: У меня миссия...

 

БОЖЕНА: А, с этим — к магистру пропаганды Собчак. Но она сейчас в прямом эфире «Первого канала».

 

Божена стреляет из своего парабеллума вверх, и включается огромная стена-монитор. Там выступает Ксения Собчак.

 

СОБЧАК (страстно): И наша задача, граждане, защитить Москву и всю Россию от ройзманов­ских банд! Они начали свой поход на нашу священную столицу, но мы соберем все силы и дадим отпор уральским предателям! Слава Навальному!

 

НЕО ПЕТРОВИЧ (Божене): Извините, а когда у нее кончается эфир?

 

БОЖЕНА (с усмешкой): Никогда!

 

СОБЧАК (с экрана): А теперь — прогноз погоды...

 

2. Парк Сокольники.

 

Здесь Великий магистр Навальный собирает народное ополчение. Нео Петрович бросается к нему, но его валят на землю гвардейцы Навального. Начальник гвардии Бастрыкин целится в голову Нео Петровича.

 

НАВАЛЬНЫЙ: Подождите, Александр Иванович. Вы, как всегда, скоры на расправу!

 

БАСТРЫКИН: Для вас же стараюсь, Великий магистр! Это явно агент Ройзмана.

 

НАВАЛЬНЫЙ: Никак не приучу вас: сперва надо допросить, а уж потом расстреливать. Подведите его ко мне!

 

Нео Петровича подводят к Навальному, тот внимательно вглядывается в его лицо.

 

НАВАЛЬНЫЙ: Я тебя узнал! Ты был наблюдателем в округе 2354, верно?

 

НЕО ПЕТРОВИЧ: Да! (шепотом) И у меня миссия... Вспомните 2013-й, как все мы были вместе, как радовались нашим...

 

НАВАЛЬНЫЙ: Покороче. Банды Ройзмана подступают к Москве.

 

НЕО ПЕТРОВИЧ: Вы должны объединиться во имя России! Этого просит весь креативный класс, который помогал вам тогда! Я гость из прошлого.

 

НАВАЛЬНЫЙ: Мне надо посоветоваться со старцем Долгих.

 

НЕО ПЕТРОВИЧ: Каким еще Долгих?

 

НАВАЛЬНЫЙ: Тем самым.

 

3. Кремль. Просторный кабинет.

 

В кресле дремлет Долгих. Входят Навальный и Нео Петрович.

 

НАВАЛЬНЫЙ: Владимир Иванович! Снова нужен ваш совет.

 

ДОЛГИХ (сквозь сон): Красная кнопка...

 

НЕО ПЕТРОВИЧ: О чем это он?

 

НАВАЛЬНЫЙ: Лично я догадался. Спасибо, Владимир Иванович.

 

Навальный выходит из кабинета и стремительно шагает по кремлевскому коридору, залепленному стикерами «Не сдадим Москву!». Нео Петрович спешит за ним.

 

НАВАЛЬНЫЙ: Кто овладеет Красной кнопкой, тот и будет править Россией!

 

НЕО ПЕТРОВИЧ: Я же совсем о другом!

 

НАВАЛЬНЫЙ: Может, тогда вас расстрелять уже?

 

НЕО ПЕТРОВИЧ: Спасибо. Я сам уйду.

 

НАВАЛЬНЫЙ: Пропуск возьмете у коменданта Кремля Леонида Парфенова.

 

4. Лагерь Великого атамана Ройз­мана.

 

Горят костры, на которых готовят себе «Доширак» ройзмановские бойцы. Здесь появляется измотанный и оборванный Нео Петрович. Его сразу хватают и ведут к оврагу расстреливать.

 

НЕО ПЕТРОВИЧ (устало): Подождите... Мне нужен Ройзман. У меня для него важные сведения... Я только что из Москвы...

 

БОЕЦ: Из Москвы?! Прям из логова врага? Слушай, а правда, что там всю плитку пустили на укрепления?

 

НЕО ПЕТРОВИЧ: Правда. А все окна в центре заложили глянцевыми журналами.

 

БОЕЦ: Ишь! Приготовились! Но мы-то Москву все равно возьмем! Россия для Ройзмана!

 

НЕО ПЕТРОВИЧ: Проведите меня к нему. Я хочу видеть этого человека.

 

5. Штаб Ройзмана.

Сам Великий атаман и его генералы склонились над картой.

 

РОЙЗМАН (тыча в карту): Где должен быть атаман? Здесь! В Кремле!

 

ГЕНЕРАЛЫ: Верно, верно говоришь, Вадимыч!

 

В палатку вталкивают Нео Петровича. Ройзман и генералы оглядывают его.

 

РОЙЗМАН: Говори коротко, у нас на рассвете наступление.

 

НЕО ПЕТРОВИЧ: Понимаете, Навальный хочет завладеть Красной кнопкой. Если это случится, то...

 

РОЙЗМАН: Мать твою! Я об этом не подумал!

 

НЕО ПЕТРОВИЧ: Постарайтесь вступить с ним в переговоры. Умоляю! Вы же вместе праздновали победу тогда, в 2013-м! У вас же с ним одни идеалы! Помните, как...

 

РОЙЗМАН: Ага! Я-то припомню ему все! Мало не покажется. Как чемпионат по футболу без меня открывал, как Андрею Караулову разрешил из страны смыться, как айфон из чистого золота у меня умыкнул. (генералам) Срочно выяснить, где эта Красная кнопка! (Нео Петровичу) А ты ступай, пропуск возьмешь у коменданта Андрея Макаревича.

 

6. Подземный бункер.

 

Здесь расположен пульт с мигающими лампочками. Посреди пульта — огромная Красная кнопка. В бункер почти вползает Нео Петрович, отстреливаясь на ходу. Он протягивает руку к Красной кнопке.

 

НЕО ПЕТРОВИЧ: Не поделили, значит, Россию? (отчаянно) Так не доставайся же ты никому!

 

Нажимает на Красную кнопку.

 

Кромешная тьма.

 

 

Вы же видели рекламу Газпрома? "Мы добываем до хрена газа и нефти, мы - лидеры, мы - россияне" Но если они - россияне, то кто тогда я?

 

Вспоминаеццо анекдот из 90-х про нового русского, в 600-й которого въехал набитый баблом Камаз . После того как водитель Камаза слазил в фуру за баблом, новый русский спросил у него:

- Ты кто?

- Я новый русский. А ты кто?

- А я теперь уже пес его знает кто...

 

:bk:

[Raven131566846388]

Сразу после выборов бенз подняли на два рубля

Внезапно :lol:

[Deteena]

Сразу после выборов бенз подняли на два рубля

Внезапно :lol:

 

в красноярске?

[НаноХим]

Сразу после выборов бенз подняли на два рубля

Внезапно :lol:

в Казани, как был, так и остался. Похоже, вопросы к прохару. ;-)

[KPACHЬIЙ]

Сегодня, 14 сентября 2013 года в 12:55 на телеканале Россия 1 начнется военно-спортивное шоу Танковый биатлон, 1 выпуск.

Танковый биатлон - это новый вид военного спорта, придуманный российской армией. Это биатлон, в котором вместо биатлонистов выступают танкисты на боевых танках Т-72. Задача состоит в том, чтобы пройти маршем 18 км, по пути поражая цели с расстояния 2 км. За каждый промах полагается штрафной круг в 500 метров.

Беспрецедентное шоу привлекло внимание военных со всего мира. К участию заявили желание присоединиться танковые части Казахстана, Белоруссии и других стран.

Танковый биатлон 2013 прошел на военном полигоне в Алабино Московской области в середине августа.

[Raven131566846388]

Deteena, в нем, ага. И судя по оптовой цене это еще не конец

Хаба-Хаба, у вас почём? У нас 92 уже по 29.60

[НаноХим]

Хаба-Хаба, у вас почём? У нас 92 уже по 29.60

 

за 92-ой не знаю, 95-ый - 31,40

[Deteena]

Deteena, в нем, ага. И судя по оптовой цене это еще не конец

Хаба-Хаба, у вас почём? У нас 92 уже по 29.60

 

нужно еще поднять, а то дешево чота

[AURA1566846510]

нужно еще поднять, а то дешево чота

 

Ога. Шоб типо нищеброды наконец сдали свои ведра в утиль и заполнили собой общественный транспорт :sarcastic:

[AURA1566846510]

А тем временем, корреспондентка RT полчаса возит фейсом по тейблу директора ХьюманРайтсВотча.

Наслаждайтесь :rolleyes:

 

[Raven131566846388]

Еще на 90 копеек задрали

[AURA1566846510]

А тем временем, камрады, будэт и на нашэй улице праздник :rolleyes:

 

 

Раскрывающийся текст

Пентагон сообщил о проблемах с выводом войск из Афганистана. По планам военных логистов США, до 60% всей тяжелой техники и оборудования должны были быть выведены по земле на грузовиках и тягачах в Пакистан и оттуда морем уйти в свои пункты назначения. Но использование этого дешевого маршрута отстает о графика, и американцам приходится вывозить технику транспортными самолетами, что обходится гораздо дороже. Стоимость привлечения авиации может оказаться в 3-7 выше расходов при выводе техники наземным и морским путем. Как мы уже сообщали в одном из обзоров, этим летом афганцы закрыли границу с Пакистаном и требовали от Пентагона 70 миллионов долларов в качестве выдуманных штрафов за неправильно оформленные или отсутствующие бумаги на ввоз военной техники в Афганистан. В августе Кабул неохотно уступил и отказался от претензий после угрозы США сократить финансовую помощь. К концу следующего года американцам необходимо вывезти из страны 24 тысячи единиц тяжелой техники и 20 тысяч контейнеров с различным военным оборудованием и грузами. Вывоз будет стоить от 5 до 7 миллиардов долларов. Через Россию американцы планируют вывезти из Афганистана лишь 1-2% свои грузов. Через Пакистан на данный момент уходит лишь 20% грузов, 50% перевозится самолетами на базы и порты на Ближнем Востоке, а 28% летят напрямую из Афганистана домой в США. Ожидается, что техника будет активно вывозиться в октябре этого года и весной 2014 года, а последние партии грузов уйдут из Афганистана в октябре 2014 года. К этому времени американцы надеются повысить долю грузов, выводящихся через Пакистан.

 

Но это еще не все проблемы. Пентагон решил оставить в Афганистане техники и оборудования на 7 миллиардов долларов, но в виде металлолома. Откровенно говоря, США опасаются, что афганская армия будет не в состоянии использовать и содержать технику, и что в конечном итоге все может попасть к талибам. Сегодня на четырех крупных американских базах в Афганистане бешеными темпами непальскими рабочими уничтожается американская бронетехника. В буквальном смысле тысячами. Только в цехе в Кандагаре в месяц «производится» одиннадцать миллионов фунтов лома, который продается местным афганским строительным фирмам по цене в несколько центов за фунт. Афганцы называют этот лом «золотой пылью». Пентагон старается не афишировать происходящее в Афганистане, чтобы не вызывать такой гигантской потерей имущества раздражение в США, особенно во времена тяжелой финансовой ситуации в стране и военного секвестра. Но один из американских генералов с горечью признал, что в Афганистане сегодня происходит невиданное по срокам и крупнейшее по масштабу в истории человечества бессмысленное уничтожение тяжелой военной техники.

 

Не все хорошо и у подводников США. В связи с сокращениями военного бюджета ожидается, что к 2030 году подводный флот США уменьшится с сегодняшних 73 субмарин до 52. И это в то время, как представители американского флота хотели бы в два раза увеличить количество подводных патрулей в мировом океане, учитывая растущие угрозы безопасности подводным кабелям, трубопроводам, нефтяным платформам и судоходству, а также необходимость наращивания американского военного присутствия в Арктике в противовес увеличению активности России в данном регионе. На данный момент флот может недополучить 60 миллиардов долларов, которые должны быть потрачены на строительство новых подводных лодок, модернизацию старых подводных и надводных кораблей и производство торпед. Если денег не будет, то флоту придется отказаться от 16 кораблей, включая 4 подводные лодки. Особенно катастрофична ситуация с заменой подлодок класса «Огайо». Программу по замене уже отложили на два года, а если Конгресс не одобрит дополнительное финансирование в размере 4 миллиардов долларов, то количество остающихся на боевом дежурстве атомных подводных лодок данного типа сократится с 14 до 10.

 

 

Призрак ходит по Америке, призрак perestroyki... :)

[AURA1566846510]

А тем временем, покуда затишье на фронтах, предлагаю вашему вниманию краткий но довольно толковый анализ раскладов текущих и на перспективу... :rolleyes:

 

 

Раскрывающийся текст

Владимир Путин написал письмо. Письмо прочли. Предложенный В. В. П. план международного контроля над химическими арсеналами Сирии и их уничтожения Асад неожиданно принял. Демократическая сирийская оппозиция, сражающаяся на глазах у восхищённого ею мира за освобождение своей страны от тирана, столь же неожиданно план отвергла. Чем сильно подпортила свой имидж, ясно продемонстрировав, что ей это химическое оружие самой нужно. Потом старшие товарищи, очевидно, объяснили, что оппозиция сказала что-то не то, и она со скрежетом зубовным согласилась. То есть, если тем людям, которые говорит от имени оппозиции, внятно пообещать открутить голову и перекрыть финансовый кран, они способны высказываться в правильном русле. Что они будет делать — это совсем другой вопрос.

 

Итак, Асад принял российскую инициативу. Хотя немедленно нагрузил её требованием к США, чтобы прекратили угрожать (что правильно), и ко всем окружающим его странам, чтобы они вместе с ним разоружились (с понятным результатом). Нет абсолютно никаких сомнений, что за разоружение Израиля и Ирана весь арабский мир готов дорого заплатить. Да и вообще, раз уж человек попал в такое положение, что его не сегодня завтра свергнут и просто убьют, дай только американцам волю, а его стране в этом случае настанет совсем уж хана, почему бы ему в ответ на предложение вытащить его обратно с того света немного не покочевряжиться. Но это так, мелкие нюансы сирийской политики.

 

Конечно, если бы Конгресс США подавляющим большинством голосов поддержал идею удара по Сирии, этот удар состоялся бы даже в отсутствие той коалиции, которая изначально вокруг этой идеи складывалась. И если бы не голосование в британском парламенте, оказавшееся не то холодным душем, не то просто неприятным сюрпризом для премьер-министра Дэвида Кэмерона, в блоке НАТО не было бы столь массового неприятия идеи удара. И, соответственно, удар состоялся бы и без одобрения Конгресса.

 

Но Кэмерон находится в напряжённых отношениях с лейбористами, а Обама, по крайней мере, по сирийскому вопросу — как с республиканцами, так и с демократами (причём однопартийцы зачастую критикуют его яростей, чем оппоненты). Таким образом, у лидеров англосаксов в стратегическом резерве остались только твёрдая позиция Франции и Турции, а также Саудовской Аравии и Катара. Плюс несколько ближних и дальних соседей из англосаксонского блока, типа Австралии и Канады. Кто бы в них сомневался. Несколько стран поменьше, в том числе героические балканские Румыния, Албания и Косово, погоды не делают. Для общей численности коалиции они ещё сгодятся, но ни для какой войны не пригодны по определению. И пригодны не будут. Транзит боевиков и перемещение оружия по каналам чёрного рынка, отдых и лечение джихадистов — это да. Но воевать? Хотя при наличии соответствующей резолюции Совета Безопасности ООН и за счёт «заливников», предложивших оплатить свержение Асада звонкой монетой с бесхитростностью, удивительной даже для них*, нашлись бы и более серьёзные государства, желающие поддержать продвижение американцами демократии на Ближнем Востоке.

 

Обсуждать это, однако, совершенно бессмысленно. Россия и Китай сказали своё слово, и резолюции Совбеза ООН по Сирии, открывающей дорогу внешней интервенции, не будет. Отсюда, кстати говоря, вспыхнувшие с новой силой разговоры о необходимости повысить роль Генассамблеи, в которой, при наличии соответствующих ресурсов, можно провести практически любое решение. По крайней мере, если это решение в интересах аравийских монархий, ведущих агрессивную внешнюю политику по всем направлениям, и их группы поддержки в лице Турции, Франции, Великобритании и США.

 

Что само по себе не радует Пекин и Москву, крайне опасно для Тегерана, который является основной угрозой для стран ССАГПЗ (Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива), и настораживает Иерусалим. Ибо Иран — явно следующий кандидат на удар, вслед за Сирией, а Израиль хоть и демократический, но слишком уж хорошо вооружённый и самостоятельный ближневосточный игрок. Таких никто не любит. Особенно в ООН, симпатии которой к Иерусалиму хорошо известны.

 

Строго говоря, если б Москва смогла развести по дальним углам ринга Израиль и Иран, ситуация на Ближнем Востоке могла бы измениться в корне. Если бы шиитская персидская империя перестала атаковать еврейское государство, а прямые (или непрямые, тут уж как сложится) переговоры между ними вывели отношения на уровень взаимного сдерживания, наподобие советско-американской модели после Карибского кризиса, это очень осложнило бы положение суннитского «зелёного интернационала». Хуже всего пришлось бы даже не «Аль-Каиде», деятельность которой в любом случае востребована и будет востребована долго, а ваххабитскому тандему.

 

Для Катара и Саудовской Аравии задержка со свержением режима Асада в Сирии крайне опасна, поскольку приближает их к прямому столкновению с Ираном. Большая война шиитов и суннитов разворачивается по всему региону, вне зависимости от желания или нежелания великих держав. Израиль остаётся в стороне от этого конфликта, будучи заинтересован только в собственной безопасности. Однако «заливники» рассчитывают спровоцировать Иерусалим на прямое участие в конфликте. О Западе не стоит и говорить. Ведь если бы не американские военные базы, а также британское и французское присутствие, существование крайне уязвимых арабских монархий Персидского залива находилось бы под постоянной угрозой.

 

До той поры, пока Катар и Саудовская Аравия обрушивали светские режима Магриба и Египта, Иран в их действия не вмешивался, пытаясь извлечь из происходящего выгоду для себя и своих союзников. Как извлёк её из падения режима талибов в Афганистане и Саддама Хусейна в Ираке. В Йемене и Ливане столкновение суннитской и шиитской ортодоксии вышло лобовым. Подавление саудовцами шиитских волнений в Бахрейне и в их собственной Восточной провинции поставило вопрос о том, кто в Заливе хозяин. А гражданская война в Сирии — красная черта, которую салафиты и их союзники не должны были пересекать. Но пересекли.

 

Химическое оружие Асада — лишь повод для нанесения удара по Сирии. Точно так же, как спекуляции на палестинской проблеме, — повод для вмешательства в дела Израиля. Но с Израилем сделать ничего не получается, в отличие от Сирии. Стоит отметить, что удар по Асаду — единственное спасение для принца Бандара бин Султана, руководителя саудовской внешней разведки, вся карьера которого зависит от того, удастся ли ему добить сирийского президента, ставшего его личным врагом. Молодому эмиру Катара Тамиму и премьер-министру Реджепу Тайипу Эрдогану, ведущему тяжёлую борьбу за исламизацию Турции, без свержения Асада, по большому счёту, тоже не обойтись. Так что, всё самое интересное в Сирии ещё впереди.

 

Как следствие, передышку перед атакой получил Асад. Передышку получил Обама. Передышку получили Олланд и Кэмерон. Однако война в Сирии продолжается. Боевики на сирийские фронты подтягиваются со всего света, включая Йемен, Северный Кавказ, Афганистан и Центральную Азию. Сирийская свободная армия, «Братья-мусульмане» и джихадисты готовятся к переходу в очередное наступление на Дамаск, Алеппо, Латакию и в направлении ливанской границы. Курды со своей стороны вступили в войну против оппозиции. И, похоже, химическое оружие теперь есть далеко не только у Асада.

 

Всё, что происходило в пригороде Дамаска, куда прибыли инспекторы ООН, призванные оправдать широкомасштабную западную агрессию против Сирии, говорит о том, что оппозиция при поддержке её аравийских спонсоров получила боевые отравляющие вещества. Только ли это зарин из иракских лабораторий, привезённый в Сирию через Турцию, или ещё и ливийский иприт, похищенный со складов армии Каддафи — вопрос. Попал в химический схрон случайный снаряд, произошло что-то по неосторожности и технической неграмотности боевиков, или речь идёт о спланированной, хотя и очень грубой провокации спонсоров — вопрос. Не вызывает вопроса то, что с арсеналами Асада справиться можно. А что делать с его противниками?

 

* — Злые языки в арабских СМИ утверждают, что на антисирийскую кампанию в Вашингтоне страны Залива затратили около 3 млрд долларов, и вспоминают при этом, что накануне бомбардировки в Ливии госсекретарь Хиллари Клинтон получила в подарок от шейхов колье стоимостью в 500 тыс. долларов

[Raven131566846388]

#ДАЛАДНО: у российской армии будет эмблема как у ВС США

http://slon.ru/fast/russia/armiya-shoygu-m...vs-993133.xhtml

[НаноХим]

десигнеры осваивают бабло ;-)

[barseek1566846977]

да, интересен бюджет

[Dan Jr]

есть мнение

 

http://www.mk.ru/economics/article/2013/09...ya-rossiya.html

[AURA1566846510]

есть мнение

 

http://www.mk.ru/economics/article/2013/09...ya-rossiya.html

 

Вот и Делягин вынырнул. Когда тема ужо давно схавана и высрана :sarcastic:

[Raven131566846388]

Есть интересующиеся реакторами на быстрых нейтронах? Говорят приказали срочно достроить экспериментальный энергоблок. Понятно всей инфы нет, но народ уже разделился на два лагеря: одни кричат, что это будет технологический прорыв, другие, что катастрофа

Для понимания-там топливом оружейный плутоний+отработанное ядерное топливо. Тот еще коктейль :D

[AURA1566846510]

А тем временем, шо называеццо, шах конем :rolleyes:

 

 

Большой противолодочный корабль Тихоокеанского флота /ТОФ/ "Адмирал Пантелеев" вошел в Красное море для несения боевой службы.

Об этом сообщил сегодня ИТАР-ТАСС официальный представитель ТОФ капитан 1-го ранга Роман Мартов.

 

"В пятницу "Адмирал Пантелеев", находившийся в юго-восточной части Средиземного моря, прошел Суэцкий канал, Суэцкий залив и в субботу прибыл в заданный район Красного моря, где будет нести боевую службу. Корабль находится в одиночном плавании", - сказал Мартов.

Источник в Главном штабе ВМФ в беседе с корр. ИТАР-ТАСС уточнил, что

"Адмирал Пантелеев" прибыл в Красное море "для слежения за действиями находящейся там авианосной ударной группы ВМС США во главе с тяжелым атомным авианосцем "Нимиц".

20 сентября флагман Черноморского флота гвардейский ракетный крейсер "Москва", завершив переход из Атлантического океана, прибыл к месту встречи с кораблями постоянного соединения Военно-морского флота РФ в восточной части Средиземного моря и возглавил эту группировку.

[AURA1566846510]

А тем временем, "то, о чем так долго говорили большевики..." :rolleyes:

 

 

Раскрывающийся текст

«King Willem-Alexander delivered a message to the Dutch people from the government in a nationally televised address: the welfare state of the 20th century is gone…»

 

Рано или поздно кто-то должен был это сказать вслух. Эксперты этого ждали уже лет пять, сходясь на том, что озвучить неизбежное европейские элиты доверят кому-то из монархов, статусу которых не грозят перепады народного гнева, но не старики, а кто-то из молодых, ещё не наскучивших подданным.

 

Так оно и сталось.

 

Скончайся, не дай Бог, Его Величество Хуан Карлос, и «чёрным вестником» пришлось бы стать королевичу Филиппу. Уйди в историю леди Лилибет, и эта роль была бы сыграна королём Карлом III или (как уж они там решат) Вильгельмом V. Но так уж вышло, что в отставку ушла королева Беатрикс, — и роль «глашатая беды» досталась её сыну.

 

Короче говоря, несколько дней назад Виллем-Александр, свеженький, с пылу, с жару король Нидерландов, сообщил подданным — но, по факту, всем обитателям Старого Континента — о конце государства «всеобщего благосостояния».

 

«Социального государства ХХ века больше не существует», — публично заявил Его Величество, объяснив вслед за тем, что наступает эпоха participation society, то есть «общества активного участия». То есть закона джунглей, где каждому предстоит взять на себя ответственность за своё собственное будущее и будущее своей семьи, не надеясь, как ранее, на помощь заботливого государства, в первую очередь в области медицинского обслуживания, пенсионного обеспечения, молодёжных гарантий и пособий по безработице.

 

По мнению самых серьёзных экспертов, это означает конец «красивой сказки» об обществе всеобщего процветания, теперь плавно переходящей в новую (вернее, старую и хорошо забытую) стадию, когда каждому предстоит «бороться за выживание любыми законными средствами», и такая перспектива всерьёз тревожит всех. Как аналитиков «ближнего прицела», так и специалистов, рискующих смотреть дальше, чем на шаг-другой вперёд.

 

«Закономерности экономического развития, — рассуждает Пол Элси, один из ведущих футурологов Великобритании, — не позволяют Европе вернуться в старые добрые времена, но в новых условиях мы должны быть готовы к отказу общества от высоких моральных ценностей, которыми мы все заслуженно гордимся». Британцу вторит Хорст Вильке, его немецкий коллега: «Несомненно, отказ от принципов социальной поддержки нуждающихся, как бы плавно он ни осуществлялся, станет серьёзной угрозой для социального мира и правил взаимной терпимости».

 

Назовём вещи своими именами: «цивилизованный» мир вступает в давно забытый период, когда ни о «заслуженном отдыхе», ни об «образовании для всех желающих», ни о гарантированном трудоустройстве и пособиях по безработице никто ещё и не мечтал, в период борьбы всех со всеми за жизнь и государств — против звереющих от безнадёги обществ.

 

Короче говоря, в полном соответствии с максимой «ничто не вечно под луной», великая эпоха оказалась очередным призраком, одним из многих, бродивших по Европе, налево и направо раздавая авансы. Сказка, манившая полмира, кончилась, а что впереди — никому не известно.

 

Но очевидно, что хорошего — ничего.

[AURA1566846510]

А тем временем, лекция о международном положении. Только на сей раз - с точки зрения Вечности... :rolleyes:

 

 

Раскрывающийся текст

Мы живем в странное время, когда слово «демократия» стало многих пугать. Привести к общему знаменателю сто культур невозможно, но организовать мировой пожар оказалось реально. Отныне война — единственный порядок, единственно желаемое для демократической номенклатуры положение дел. И желаемый итог войны не победа над врагом, но неутихающая вражда

 

Рынок отныне — это весь мир. Строить на пустыре нерентабельно, поэтому строить не будут; а разрушить страну, увы, придется, потому что заборов на рынке быть не должно — все открыто торговым рядам

 

Войну ждут покорно. Дело не в конкретной причине и даже не в конкретной стране. Если войны не будет сейчас в Сирии, она обязательно возникнет в ином месте. Войны переходят из страны в страну так же легко, как капиталы. Трансакция войны осуществляется легко, как банковский перевод, — и проследить, кому достается прибыль, невозможно. Принято говорить, что это, мол, Америке выгодно. Но это условное допущение. Сегодня войны другие — совсем не те, о которых написано в учебниках. И выгоды от войны иные.

 

Условности абсолютизма (сражение армий по правилам) не соблюдаются давно. Наполеон вместо дуэли получил драку без правил, но цели войны оставались прежними — победить. Сегодня изменились цели. Желаемым итогом войны является не победа над врагом, но неутихающая вражда.

 

Это кажется парадоксальным, на деле же бесконечная распря есть разумный механизм в истории демократий. Не замирение на условиях противника, не принятие законов победителя, не подавление инакомыслия — но воцарение бесконечной вражды, в которой аргументы сторон не имеют смысла: договориться нельзя в принципе, у каждого своя правда. Так называемый третий мир состоит из стран, в которых тлеет распря: если проходит показательное вразумление далекой диктатуры, то не затем, чтобы бывшим узникам улучшить жизнь. Внутри раздавленных стран сознательно насаждают раздор — прогрессивно, когда инакомыслия много. Любая дипломатическая встреча убеждает: правд много, всякий имеет право на свою точку зрения. Вечно тлеющая вражда израильтян с палестинцами, взаимная ненависть внутри Афганистана, соревнование вооруженных партий Востока, все это нарочно зарезервированный ресурс войны, поддерживают огонь в очаге, чтобы огонь не гас. Боевиков снабжают оружием, противные партии финансируют не потому, что сочувствуют идеям сепаратизма или верят в местные культы. «Цивилизованные» люди понимают, что дают оружие бандитам, — но надо подбрасывать дрова, иначе огонь погаснет.

 

Носителей национальных/религиозных/клановых правд убеждают, что следует отстаивать свои позиции перед лицом возможной автократии и подавления прав меньшинств. Говорится так: лучше уж беспорядок, нежели тоталитаризм, — и все кивают, кто же сочувствует тирану?! Неудобства (локальный терроризм), которые приносит провокационная риторика, принимают как неизбежное зло свободы. Гражданина далекой варварской страны убеждают, что он должен принять посильное участие в гражданской войне, ведь он делается не просто солдатом, но потенциальным избирателем!

 

Речь идет не о партизанском движении, народном ополчении, террористах и т. д. Эти явления — неизбежные следствия, порожденные общим сценарием. Суть же процесса в том, что демократия теперь живет именно так, бесконечные гражданские войны есть питательная среда демократии, отождествившей себя с либеральным рынком.

 

В данном предложении нет ничего зловещего — политическая история мира связана с военными действиями всегда; особенность нынешней фазы в том, что отныне не нужна победа над врагом. Нет злых кукловодов — кукловодом станет любой, вовлеченный в процесс; в новой демократической истории мира простая сила вещей заставляет людей враждовать всегда. Нравственному сознанию не постигнуть, зачем тратить сотни миллиардов на войну, если за сумму тысячекратно меньшую можно построить города, дать образование и медицинскую помощь. Обывателю объясняют: городами займемся, когда на поле брани воцарится демократия, — тогда солдаты помирятся и проголосуют за строительство жилья. Однако мира не наступает.

 

Разрушить плановую экономику

 

Мира не наступит не потому, что коварство американской политики не допустит мира в конкретной стране. Замирения не произойдет по той элементарной причине, что в конфликте участвуют демократические силы, которые представлены многими партиями, соответственно, у них много резонов и выгод. Количество противоречий зашкаливает: нет и не может быть мирного договора, который обуздает стихию демократического выбора. То есть если бы выбирали между странами и обществами, выбор сделать было бы можно, но в том-то и дело, что такого предложения на рынке нет. Не существует страны, которая представляла бы ценность сама по себе, как место для жизни народа; нет общества, которое хотело бы зафиксировать свои договоренности на длительное время. Страна и общество стали переменными величинами, функциями от капитала и рынка. Капитал не знает границ: сейчас деньгам милее Америка, но если деньгам больше понравится в Китае, Индии или на Марсе, то трансакция произойдет незамедлительно. В сущности, так уже и происходит — движение идет по всем направлениям в зависимости от выгоды и более ни от чего. Подобно тому как Версальский договор и Брестский мир были не способны остановить передел мира, так и современные соглашения на пепелищах разбомбленных стран не гарантируют ничего. Стабильности не ждут, потому что стабильность отныне не является социальной ценностью. Еще сто лет назад создавали подмандатные территории, ставили наместников; сейчас это ни к чему — на пустырях войны не хотят застоя. Застой — это вообще синоним увядания. Пусть все всегда будет в движении. Оценивая иракские или афганские операции, говорят, что результаты войны не достигнуты — война продолжается, и это-де провал. Но искомые результаты именно достигнуты — результатом является перманентная гражданская распря, нестабильность, брожение.

 

Отныне даже присвоение ресурсов побежденной страны не нужно; ресурсы расторопным людям достанутся сами собой, после того как суверенная страна прекратит существование. Целью войн отныне является то, что на современном политическом жаргоне называется «утверждение демократии», а это не утверждение иного порядка, чем тот, что был до войны, — это утверждение перманентного хаоса. Хаотического состояния мира достигают упорными усилиями, потребность в хаосе высока как никогда — гибнущая либеральная экономика может выживать лишь путем утверждения всемирного хаоса. Хаос — отнюдь не ругательство, но постулат всемирного рынка; принято считать, что свободный хаос сам из себя рождает справедливость; в терминологии экономистов, в ходе свободного соревнования на рынке возникает «справедливая цена». Тезис этот ничем не доказан, цены на московскую недвижимость его скорее опровергают, а экономические пузыри свидетельствуют об обратном, — но такой тезис имеется. Сообразно этом тезису хаос нагнетается повсеместно. В разоренных войной землях занимаются отнюдь не медицинским снабжением и даже не восстановлением промышленности; занимаются организацией выборов лидера страны из трех боевиков — надо решить, кто будет командовать в течение следующих трех месяцев. Потом пройдут иные выборы, к власти приведут иного головореза, и так будет всегда. Всякий проигравший поставит сторонников под ружье, всякий победитель откроет двери тюрьмы. Требуется поддерживать ротацию крикунов — это называют свободными выборами, за бесперебойную ротацию негодяев голосуют толпы. Здесь важно то, что возникает чехарда контрактов, корпоративные спекуляции — кипит деятельность, каковую решено считать перспективной для цивилизации. Эта деятельность не улучшит конкретной жизни побежденных, но граждане разоренной страны станут участниками общего процесса, они попадут на общий рынок. Кому-то из них, вероятно, повезет больше, чем остальным. Всем — не повезет.

 

Пощадите, кричит сириец или афганец (или русский), мы жили по другим законам и наша цивилизация — иная! Дикарям объясняют, что теперь нельзя остаться в стороне, образовалась глобальная цивилизация, рынки не знают границ — и то, что способствует либеральному рынку, полезно для человечества. В известном смысле это правда, хотя польза и кратковременная: свободный рынок движется как армия Чингисхана, используя территории, но не осваивая их. Кому-то это не нравится, кто-то считает, что для самого рынка было бы перспективнее оставлять за собой не пепелища, но светлые города с сытыми гражданами. Но то — в очень долгосрочной перспективе; а в настоящее время выбора нет: никому нельзя позволить остаться в стороне от общего процесса. Даже если конкретная территория не представляет интереса для торговли и добычи ресурсов, ее присоединение к рыночной площади имеет символический характер. Рынок отныне — это весь мир. Строить на пустыре нерентабельно, поэтому строить не будут; а разрушить страну, увы, придется, потому что заборов на рынке быть не должно — все открыто торговым рядам. Это неприятная логика, но логика такова, иной сегодня нет. Окончательное разрушение плановой экономики и есть цель современной перманентной войны. Следует повсеместно создать условия соревнования — в большинстве случаев это соревнование с себе подобными за право на жизнь.

 

Торжество над слабым

 

Здесь самое время спросить: а что, тирания — лучше? Если не демократический строй — то какой? Разве неясно, что все прочее заведомо хуже?

 

В ходе перманентной гражданской войны в «тираны» производят легко, пресса награждает этим определением тех, кто вчера был другом свободного мира. В одночасье выяснилось, что Саддам, Каддафи, Мубарак, Асад — тираны; эти деятели не стали хуже, чем были вчера, — просто мир переменился. Заклинание «Х — новый Сталин, а Y — новый Гитлер» наготове, вместо X и Y подставляют любые фамилии — интеллигенты на площадях приходят в неистовство, борются с новым Гитлером — который еще вчера Гитлером не был. Подобные преувеличения возникают не от хитрости, но от того, что демократия мутировала, видоизменилась, появились иные критерии оценки. Можно сказать, что изменились требования демократии к тому обществу и тому народу, который данная система управления собирается обслуживать. По новым критериям Асад — тиран, хотя вчера тираном еще не был.

 

Пиночет не тиран, но Асад — тиран; на первый взгляд это бессовестный двойной стандарт. Нет, здесь есть логика. Разрушения, которые сопутствуют усмирению очередного тирана, превосходят тиранию по беспощадности. Но коварства политики нет и здесь — политики и впрямь хотели демократии, а принципы демократии действительно предпочтительнее тирании. Когда граждане клянутся демократическими ценностями, возразить против лозунгов нечего. Несправедливость демократии проявляется сама собой, стихийно и неотвратимо, подчиняясь стихии рынка; постепенно демократическая доктрина оказывается страшнее тирании. Ледяной поцелуй демократии, в отличие от железной пяты тирании, не убивает сразу.

 

Особенность нынешнего фрагмента истории в том, что демократия отождествила себя с либеральным рынком, отныне демократия находится в зависимости от соревновательного торжества сильного над слабым, и демократия объявляет своим достижением победу успешного над неуспешным. Победа в соревновании ничем не плоха: ведь у всякого следующего, потенциально сильного, тоже есть шанс на победу. Но отличие этих триумфов от триумфов, допустим, Перикла в том, что общество от победы сильного не выигрывает. Предметом заботы Перикловой демократии или демократии Джефферсона было общество, а не отдельный результат соревнований. Сегодня общество — это арена либерального рынка, в лучшем случае — зрители, но скорее — помеха соревнованиям. По замыслу, демократия не допускает торжества сильного над слабым: торжество случается в ходе соревнований, но уравновешивается правами прочих граждан — сильный оказывается в зависимости от общества, в котором разделяет обязанности гражданина. Но гибрид последнего времени «демократия — либеральный рынок» утверждает торжество над слабым как вечное, создает касту «сверхграждан», сильнейших игроков, граждан мира-рынка, — но отнюдь не граждан конкретного общества. Успешный на рынке автоматически делается влиятельным в политике; причем лишь ситуативно это политика конкретных стран — поскольку рынок не знает границ. Президенты банков, главы концернов, владельцы месторождений представляют не общество и даже не собственно капитал — но новое образование, демократическую номенклатуру.

 

Демократическая номенклатура вовсе не напоминает социалистическую номенклатуру времен Брежнева, многократно описанную и презираемую. Директора заводов, которые становились секретарями райкомов, — мы знали эту номенклатуру; сегодня речь об ином. И это не хрестоматийные капиталисты — эксплуататоры трудового народа, как их пытается представить критика слева. Новая демократическая номенклатура лишь условно представляет интересы правых, эта идеология не принципиально правая. Существенно то, что так называемые левые взгляды представлены в новой номенклатуре наряду с правыми и левая фразеология вошла в новую идеологию на правах орнамента. Ханна Арендт в сущности не противоречит Айн Рэнд, а как бы ее обрамляет, дамы представляют новую идеологию одинаково страстно. Современная идеология — и это важно — выстроена с использованием так называемого левого дискурса, она базируется на том понимании авангарда, какое несли левые мыслители, она оперирует понятиями радикального искусства, у новой идеологии есть своя, не классическая, не категориальная, философия; у нее своя, и совсем не консервативная, система ценностей. Собственно говоря, воспринимая идеологию всю целиком — а только так и можно составить об идеологии представление: Дейнеку и Симонова невозможно отторгнуть от краткого курса ВКП(б), — убеждаешься, что это совсем не классическая правая доктрина. Система ценностей новой идеологии обслуживается аванградными форумами искусств, беспредметным творчеством, левыми кураторами, и условный левый Славой Жижек делает для новой идеологии не меньше, нежели условные правые Чейни или Рамсфельд: все они обслуживают новое мышление. Класс нового типа, созданный демократическим рынком, новая демократическая номенклатура — это класс свободолюбивый, исповедующий идеалы личной свободы для каждого; то, что ситуативно его представители оказываются феодалами, не отменяет их прогрессивных убеждений — они верят в свободу и развитие каждой личности. Они даже не хотят угнетать других, у них просто иначе не получается. Идеология демократической номенклатуры предстает сегодня наиболее прогрессивным учением. Граждан убедили, что наличие богатых феодалов символизирует их собственные свободы, многие в это поверили, тысячи журналистов доказывают это положение ежедневно. И сами феодалы верят, что творят добро.

 

Мантра Черчилля «У демократии много недостатков, но лучше строя нет»; учение Поппера об «открытом обществе и его врагах»; сочинение о тоталитаризме Ханны Арендт; онтология вины, описанная Хайдеггером, и онтология труда, описанная Айн Рэнд, философия Энди Уорхола и представление о рынке современного искусства — все это смыкается в единое учение, в столь же убедительный набор учебников, как сочинения основоположников для былых членов КПСС. Попробуйте вынуть из общего строения и подвергнуть критике один из постулатов, скажем, попробуйте усомниться в величии Энди Уорхола — и вам докажут с Ханной Арендт в руках, что он символизирует свободу. Попробуйте усомниться в определении тоталитаризма Арендт, и вам объяснит Поппер, что зерна угнетения легко распознать в обществах закрытого типа. Быть уличенным в тоталитаризме сегодня очень просто, отработан ряд беспроигрышных определений; существует, если можно так выразиться, онтология тоталитаризма, описанная Арендт и Поппером, — всемирный тоталитаризм преодолевают в поисках «открытого общества». И широта определений тоталитаризма, так сказать, степень «банальности зла» потрясает — и вооружает; уличен может быть практически любой.

 

В «Бытии и времени» Хайдеггер доказывает, что понятие вины (Sсhuld) состоит в неиспользовании всех возможностей бытия — причем вне зависимости от природы этих возможностей. Неспособность реализовать предложенное бытием делает субъекта виновным перед лицом бытия; мы все — виновны, каждый по-своему. Онтология вины находится вне морального суда, она первичнее, нежели общественные договоренности. Внутри этой концепции вина грешника и святого, нациста и мальчишки, разбившего стекло камнем, — равны. Онтологический релятивизм Хайдеггера лег в основу современной идеологии: в частности, этот релятивизм формировал концепцию Ханны Арендт, по видимости — моральную, в действительности — крайне релятивистскую.

 

Отныне в споре с диктатурами всякий подкован — и назубок выговорит основные положения нового краткого курса. Стандартный уличный спор состоит в противопоставлении диктатуры и демократии, граждан уверяют, что существует обязательный выбор: между тоталитаризмом и демократией — а третьего компонента не дано. И тут же аргументы: хотите, как в Северной Корее? Берите демократию — лучше все равно нет ничего. И тут же цитату из Поппера: оказывается, еще Платон выстроил казарменные обязательства граждан друг перед другом — и сами видите, что дело кончилось ГУЛАГом. И тут же цитату из Ханны Арендт о банальности зла: видите, как легко тоталитаризм пускает корни. И тут же рецепты Айн Рэнд: вы не о равенстве посредственностей думайте, а о личной инициативе и успехе. И все логично и понятно. У Ленина и Брежнева тоже выглядело понятно, у Джефферсона и Токвилля тоже получалось стройно, но та логика, логика социального государства, капиталистического или социалистического, безразлично, — устарела.

 

И сегодня, в новой системе координат, граждане растерянно ищут в учебниках и не находят другого ответа: а есть ли в самом деле нечто лучшее, чем демократия? Конституционная монархия? Анархия? Коммунизм? Как приглядишься, нет ничего лучше демократии. А рынок — развивает прогресс; все сходится. Теперь понятно, почему у Абрамовича яхта, а варваров бомбят.

 

Стратегия хаоса

 

Никакому спорщику не приходит в голову, что спор этот проходит одновременно в двух логиках: в системе ценностей новой идеологии ставить вопрос о Северной Корее можно, но в традиционной исторической логике — это архинелепая постановка вопроса. В истории выбора между тоталитаризмом и демократией не происходит; так происходит лишь на страницах Поппера и Ханны Арендт. В истории реальной выбор гораздо сложнее. Даже такие вопиющие образования, как нацистская Германия, были неоднородны, что уж говорить о случаях менее одиозных. На вопрос: «Хочешь как в Северной Корее?» можно ответить так: «Нет, я хочу как во Флоренции времен Лоренцо Медичи, причем не позже. Расцвет Флоренции был коротким, но мне бы хотелось вот такого государства».

 

Если думать об идеалах развития свободной личности, то идеалы эти были сформулированы эстетикой и философией Ренессанса — и всякая новая идеология Запада более или менее очевидно ссылается именно на них. Самые значимые периоды истории Запада — итальянский Ренессанс и немецкие княжества XVIII века, краткие периоды конфедеративного сосуществования независимых государств — сформировали искусство, философию и мораль западной цивилизации; все социальные утопии, выдуманные впоследствии, опирались на эти небольшие оазисы утопии; современная демократическая номенклатура хоть впрямую и не знакома с сочинениями Лоренцо Валла или Гете, но опосредованно (фразеологией) ссылается именно на них или их окружение — других авторитетов в западной культуре не придумано. Важно то, что это золотое время цивилизации вообще не описывается терминами «тоталитаризм» и «демократия». Что это было во Флоренции — монархия? Ну да, и монархия тоже. Республика? И республика в том числе. Какой именно строй был в трехстах княжествах Германии, в которых выросла вся западная философия? Феодализм? Монархия? Демократия? Все это многократно сложнее: история живых обществ ткется из тысячи факторов, многосложность и требуется понять. Нет просто художника эпохи барокко, но есть Рембрандт, нет постимпрессиониста — есть неповторимый Ван Гог. Германия эпохи Гете прекратила существование, Флоренция эпохи Лоренцо пришла в негодность — и то и другое было сметено именно универсальными, спрямленными планами развития; утвердили общий регламент — разнообразие оказалось неуместным. То, что идеологи по-прежнему вспоминают о Канте или Гете, Микеланджело или Пико Мирандола — о тех, чье представление о свободной воле легло в основу демократической мысли, — должно бы подсказать, что прямого ответа на вопрос о Северной Корее быть не может.

 

Чтобы остановить войну, требуется избавиться от новой идеологии. Требуется не просто отказаться от экономических пузырей, но проткнуть самый главный, самый страшный пузырь — идеологический. И пока Запад не вернется к категориальной философии и не поймет, что Энди Уорхол принципиально хуже, чем Рембрандт, — никакого мира не будет

 

Чтобы остановить войну, требуется избавиться от новой идеологии. Требуется не просто отказаться от экономических пузырей, но проткнуть самый главный, самый страшный пузырь — идеологический. И пока Запад не вернется к категориальной философии и не поймет, что Энди Уорхол принципиально хуже, чем Рембрандт, — никакого мира не будет

 

Когда современные обществоведы предложили считать, что отныне имеется единая цивилизация, развивающаяся от варварства к прогрессу, и общие демократические ценности для всех — в этот момент перманентная война уже была объявлена.

 

На геополитической бирже требуется вечная волатильность: чего больше сегодня в стране — демократии или тоталитаризма? Попробуйте ответить, что культура страны сложнее, чем предложенная дихотомия «тоталитаризм—демократия» — такой ответ сегодня никто не примет.

 

Первой жертвой этой простоты стала сама демократическая идея. Задуманная как форма регулирования конкретного общества, демократия в союзе с безразмерным свободным рынком мимикрировала — утратила родовые черты. Мы живем в странное время — то время, когда прекрасное слово «демократия» стало многих пугать. Привести к общему знаменателю сто культур невозможно, но организовать мировой пожар оказалось реально. Все опасались мирового пожара, который устроит злокозненный коммунизм, и не заметили, что именно концепция всемирной рыночной демократии ведет к мировому пожару.

 

История всякой страны — сугубо индивидуальное драматическое явление, соединение искусства, географии, климата, национального характера, традиций и обычаев, ремесел и религии — но страсть сегодняшнего дня в том, что своеобразная страна больше не нужна; И в этом пункте современная идеология совершает простой, но действенный логический обман: гражданам страны внушают: вы настолько суверенны, так лично своеобразны, так зачем вам государство, если каждый из вас — личность? Для чего вам дом, когда у каждого может быть счет в банке? Корпорация «государство» утратила смысл — рядом с более успешными корпорациями.

 

Процессу глобализации либеральной экономики соответствует распад стран на племена, а племен — на враждующие кланы. Разрушенное никто не восстановит. Чтобы восстановить страну из руин, нужен план действий по восстановлению целого, нужна хоть какая, но договоренность населения. Но договоренность и планирование — главные враги в современном мире. И, что самое главное, не нужна страна, отличающаяся от других стран. И это стало ненужным не по воле злого Буша, не потому, что Обама оказался заложником военно-промышленного комплекса, но потому же, почему авангардисты всех стран похожи до неразличимости, почему московский концептуализм ничем не отличается от американского. Перед нами однородный серый мир рынка, не пытайтесь опровергнуть его логику — вас растопчут.

 

Встречи мировых лидеров в условиях кризиса поражают наивного наблюдателя: мир в беде, требуется составить план спасения — а плана нет. Лидеры мира подтверждают: плана не имеем, банкиров хотели лишить бонусов, но банкиры не согласны. Планирование чуждо современному миру принципиально, никто не делает даже попыток сопоставить бюджет олигархии и суммы, необходимые на то, чтобы накормить голодных. Именно отсутствие стратегии и определяет сегодняшнюю стратегию, в том числе стратегию войны. Стратегией является создание хаоса. Хаос локальный можно спрятать в хаосе мировом. Цивилизованные страны гордятся тем, что они не воюют, но издалека бомбят, — а дальше пусть разбирается местное население. Это лишь по виду безответственность. Точечные удары по объектам выполняют необходимую задачу — бомбардировка должна ввергнуть страну в неуправляемое состояние. Надо разрушить целое. Дальше правит хаос.

 

Спор антиглобалистов и глобалистов проходит по нелепейшему сценарию: «Вы стали современной империей!» — «Мы стали империей? Помилуйте! Мы не хотим никем владеть — только даем другим шансы стать свободными!»

 

Конечно, это не империя и даже не «империя нового типа», как утверждает философ Негри. Это бескрайняя демократия. И сценарий Ханны Арендт и сценарий Пола Чейни, как оказалось, друг другу не противоречат.

 

Война без виноватых

 

Правление хаоса стало спасением демократии. Но и это не беда: о спасительном хаосе давно говорят, есть устойчивое выражение «управляемый хаос»; к выражению привыкли, перестали бояться. Хаос родит справедливость — это идеологическое заклинание заставило забыть о том, что хаос неминуемо рождает титанов: то, что описывает мифология — закономерность исторического процесса. А титаны не знают справедливости. Либеральный рынок выбрал мировую гражданскую войну как систему управления миром — это было выбрано как существование с рисками, но иное существование, как казалось, невозможно, невыгодно. Долой диктатуру! — с этой фразой людей кидают в мировой пожар; сгори во имя свободного рынка — ибо никто не сварит на пожаре спокойной жизни, да и не нужна спокойная жизнь.

 

Людям внушают, что их главное право — право на гражданскую войну, на то, чтобы «каждый взял столько свободы, сколько может» — этот чудовищный лозунг, прогремевший однажды с российской высокой трибуны, правит миром. Толпы скандируют, что они хотят перемен, но никто из митингующих никогда не скажет, каких именно перемен он хочет, — по сути, людям внушают мысль, что миру нужна вечная ротация; мир приведен в перманентное возбужденное состояние, подобно наркоману, ежедневно нуждающемуся в дозе. Еще, еще, еще — расшатывай государство, раскачивай лодку. Ты не хочешь расшатывать государство — значит, ты за тиранию, охранитель режима? Есть вещи поважнее, чем застой и мир! Отныне война — единственный порядок, единственно желаемое для демократической номенклатуры положение дел.

 

Вы знаете, какой мир хотите построить после войны? Нет, этого не знает никто. Этот вопрос так же дик, как и вопрос «умеете ли вы рисовать?», заданный современному авангардисту. Зачем рисовать, если это уже не требуется, — сегодня договорились считать, что рисование в изобразительном искусстве не главное. Так и мир не нужен никому.

 

Оруэлл предсказал, что новый порядок выдвинет лозунг «Война — это мир».

 

Так и случилось.

 

Речь идет о бесконечной гражданской войне, в которой практически нет виноватых. Война возникает силой вещей, и чтобы остановить ее, мало противопоставить голоса в ООН, глупо определить Америку как мирового жандарма, еще глупее упрекать Запад в корысти. Запад первым оказался заложником своей демократической идеи, благородной идеи, за которую отдавали жизни лучшие люди западной истории и которая на наших глазах портится. Чтобы остановить войну, требуется избавиться от новой идеологии, от идеологии Айн Рэнд, от подделок «второго авангарда», от веры в прогресс и рынок. Требуется не просто отказаться от экономических пузырей, но проткнуть самый главный, самый страшный пузырь — идеологический. И пока Запад не вернется к категориальной философии и не поймет, что Энди Уорхол принципиально хуже, чем Рембрандт, — никакого мира не будет.

[Dan Jr]

ПРОФИЛЬ: А как можно сократить издержки, например, в «Газпроме»?

 

Зубов: Сделать свободным доступ к трубе для всех газопроизводителей. У нас что, товарищ Миллер (председатель правления «Газпрома». — «Профиль») создал «Газпром»? Он наемный менеджер, а не пускает к трубе таких же российских производителей. Это первое. Второе. А зачем вы вообще строите «Северный поток» (газопровод по дну Балтийского моря. — «Профиль»)? Это же колоссальные ресурсы, причем в первую очередь кредитные. А вы строите, зная, что на две ветки газа нет, зная, что «Голубой поток» (газопровод по дну Черного моря. — «Профиль»), который раньше всех был построен, работает с нулевой рентабельностью. Вы строите убыточные газопроводы, которые закладываете в стоимость газа. Вы покупаете игроков в футбольную команду, а потом закладываете это в тарифы. Обоснуйте свои действия. Вы тратите гигантские деньги на свои политические амбиции, гробя сами компании. «Газпром», по оценке ряда экспертов, к 2016 году может оказаться банкротом.

 

http://www.profile.ru/article/lechit-bolez...ei-ikh-zamorozy

[AURA1566846510]

ПРОФИЛЬ: А как можно сократить издержки, например, в «Газпроме»?

 

Зубов: Сделать свободным доступ к трубе для всех газопроизводителей. У нас что, товарищ Миллер (председатель правления «Газпрома». — «Профиль») создал «Газпром»? Он наемный менеджер, а не пускает к трубе таких же российских производителей. Это первое. Второе. А зачем вы вообще строите «Северный поток» (газопровод по дну Балтийского моря. — «Профиль»)? Это же колоссальные ресурсы, причем в первую очередь кредитные. А вы строите, зная, что на две ветки газа нет, зная, что «Голубой поток» (газопровод по дну Черного моря. — «Профиль»), который раньше всех был построен, работает с нулевой рентабельностью. Вы строите убыточные газопроводы, которые закладываете в стоимость газа. Вы покупаете игроков в футбольную команду, а потом закладываете это в тарифы. Обоснуйте свои действия. Вы тратите гигантские деньги на свои политические амбиции, гробя сами компании. «Газпром», по оценке ряда экспертов, к 2016 году может оказаться банкротом.

 

http://www.profile.ru/article/lechit-bolez...ei-ikh-zamorozy

 

 

Этот Ваш Зубов унылая несмешная зануда :at:

От! Нехай лучше поучиццо у мастеров жанра :lol:

 

 

 

«В данный момент только американцы имеют возможности воздействовать на природные явления. Климатические оружие в наиболее развитой фазе находится у России и США, но мы как всегда в обороне, мы как всегда боимся это делать. В основном, его используют американцы, что они и демонстрируют на примере Сочи. Дальний Восток был своеобразной репетицией, чтобы мы вложили туда огромные деньги, а здесь, чтобы сорвать Олимпиаду», — заявил он.

 

По словам Жириновского, Россия имеет все возможности для адекватного ответа на «климатическую агрессию» со стороны США.

 

«У нас есть все возможности, чтобы ответить США климатической войной, но никто не даёт приказ. Будет приказ — наши люди всё сделают. Мы можем и землетрясение спровоцировать, и цунами», — заявил политик.

 

Кроме того, Жириновский заявил, что воздействие на климат России осуществляется в рамках проекта HAARP на Аляске.

 

«Конечно, они специально подвинули его поближе к нам. Царь – дурак, продал Аляску, не думал о последствиях, а теперь с этой земли они спокойно провоцируют в России то наводнение, то засуху», — сказал он.

[Raven131566846388]

dan jr, чет у мну не открывается. Это не Зубов красноярский бывший губернатор?

При перевыборах грозился из телевизора прекратить перечислять налоги в Федерацию :lol:

Вот тогда все слегка офигели :lol: